Хотя со мной тоже был один случай, в армии, под Новодвинском. У нас там пугали – наденут противогаз, будят какого-нибудь молодого среди ночи и в рожу ему ревут диким голосом. Ну, где-то так раз на третий я рассердился, хватаю за хобот и противогаз этот с него срываю – а там опять противогаз. Но оказалось – это я спал.
А познакомились они так: у них в поселке как раз напротив ее дома был детсад, и он пару раз там бывал – припаркуется и в машине сидит. Она думала, ребенка забирать приезжает. Но лицо запомнилось. А потом они совершенно случайно встретились в одной компании – день рождения, что ли… И как-то у них завязалось – звонки, потом встречи. Она ему сказала, что видела на поселке, а он сказал, что бывал по делам каким-то.
Комп у этого чувака был на пароле. Ну, она как-то подсмотрела, или научил кто – она же как с ума сошла на этой почве, долбала всех, кого можно. А пароль сломать – чепуха! Могу показать…
Лазила-лазила – время у нее было – там в больнице дежурства, а потом дни свободные, и что бы вы думали – докопалась! Фотографии какой-то бабы, на улице и в доме, и как во сне: что-то знакомое, а что – не поймешь. Сидит она перед этим компьютером, а тут заставка выплыла – она, заставку эту и раньше видела, кстати ей нравилась – заснят их дом, кусочек сада на заднем плане, облака плывут. Фото, правда, не очень – размытое какое-то. Смотрит она на эту заставку – и вдруг дошло: снимок очень давний – дерево там лишнее! Которого с самого начала не было. Один пенек когда-то был, когда они с матерью покупали, а через лет пять, когда сад переделывали, садовник его убрал.
Короче говоря, пошла она в маскирут[5], и, хотя там бардак нечеловеческий, навела справки, оказалось, что мужик ее шестнадцать лет назад эту комнату у хозяина бывшего снимал – с женой, которая в Америке.
А когда я служил в Новодвинске, у нас еще случай был: двое пошли в самоволку, нажрались, но уже в части, под утро, когда добрались, присели отдохнуть, думали – посидим, покурим, и – на казарму. Но сигарет не оказалось. И они, усталые, пьяные, заснули, и снегом их занесло. Хорошо, разводящий как раз об них споткнулся: они на дорожке сидели, где расчищено было, но занесло капитально – ветер был. Оказалось – живые!
– Долго ещё?
– Минут пятнадцать-двадцать. Скоро подъедут… Машины две-три, не больше. Человек тридцать. Наши типа работают. На самом деле – ШАБАК[6]. Убить можно обыкновенным кирпичом, а у них там…
– Большинство из них просто хотят кормить свои семьи!
– Ну да, разумеется… Трудяги! И только некоторые – молотком по башке, учитывая строительный характер инструментария.
– ШАБАК людей проверяет!
– Ну да – мозги им просвечивает!
– Сплошной театр! Стою, как дурак, у главных ворот, чтоб эти долбоёбы видели охранника, а сзади, где стройка, – никого. И заборчик там символический – секции проволокой скручены…
– Количество жертв дорожно-транспортных происшествий…
– Ага: более чем вдвое или почти втрое…
– Да гораздо больше! Только об этом мало кто говорит.
– Есть куда более модные темы…
– Открыл Америку!
– Кстати, о долбоёбах… полегче о богоизбранном народе!
Небо и не думало светлеть. Лишь на востоке прорезалась бледненькая полоска, словно кто-то несмело черкнул отсыревшим школьным мелком по непроницаемому лику мирового зла.
– Израиль, как верный защитник демократических ценностей, совершенно откровенно признался в наличии пороков!
