Повозившись с ключом, Саша открыла дверь, и мы ввалились внутрь. Внутри было прохладно, и временная хозяйка помещения пошла включать обогреватели.
– Он вообще не отапливается? – спросил я.
– Неа, дядя зимой уезжает в город, а поздней осенью греемся вот так.
Интерьер был довольно прост, но создавал ощущение уюта. Небольшая светлая кухонка с мебелью бледно-соломенного цвета с таким же столом в шаговой доступности. Серый диван, на котором был аккуратно сложен синий плед, маленький телевизор с колонкой, книжная полка и большой шкаф. На втором этаже находилась комната с кроватью и компьютерным столиком. То тут то там валялась небрежно брошенная одежда. На прикроватной тумбочке была неопорожненная пепельница. Стены во всем доме были светло-коричневыми, как имбирное печенье.
Что б я так жил.
Мы сидели на ступеньках, греясь на неожиданно теплом осеннем солнце, как герои подростковых сериалов, попивая кто чай, кто кофе. Саша зашла в дом в поисках мармеладок, которые мы где-то бросили, а мы с Жекой остались наслаждаться моментом и заснеженным пейзажем, деревьями в инее, сверкающими сугробами и загородной атмосферой в целом. В какой-то момент я решил спросить:
– Жень, все норм? Если что-то случилось, я постараюсь помочь.
Он смотрел куда-то в пустоту, потом отпил чай, в котором к тому же находилась неизвестная мне жидкость из его фляги, и сказал, что все в порядке.
– Как твоя сестра? Переехала? – попытался сменить тему я.
– Э-э, не знаю… – он вел себя как-то дергано, от прежней веселости не осталось и следа, а прочие его шутки и ухмылки казались наигранными. – Где там Саша?
Было ощущение, будто я ему неприятен. С Сашей он был гораздо обходительней. А со мной разговаривать не хочет. Мне принимать это на свой счет?
Я поджал губы и уставился в кружку.
Вернулась Саша, передавая мармеладки нам обоим, и мы снова погрузились в атмосферу зимы, которая, увы, еще не началась. Мандарины, новогодние и рождественские песни, гирлянды, запах елки, игры в снежки, катание с горки… Как всего этого не хватает…
– Кто вам вообще нравится? – вдруг спросила Саша, поджав ноги к груди.
– В смысле? – повернулся к ней я.
– Нет, в смысле из знаменитостей. И не в том плане, что «он хорошо сыграл в моем любимом фильме, да и вообще он красивый», а вот прям нравится. Вдохновляет типа.
– Хм, – я задумался. В голову никто не пришел. – А тебе кто?
– Меня всегда восхищали спортсмены. И еще непонятые художники или музыканты, которые продолжали делать то, что им нравилось, несмотря на осуждение. Это требует безумной смелости и страсти к своему делу.
– Но это не ответ на вопрос, – заметил Жека.
– Ну, я обожаю фигуристов. Конечно, так в каждом виде спорта, изматывающие тренировки, переступание через себя и все такое, но фигуристы, типа, смешивают спорт с искусством. И это так красиво. Я могу назвать, конечно, но вы все равно его не знаете. Японец один. – Она уставилась на нас, ожидая реакции, но мы ждали продолжения. – Ну что? А тебе кто? – снова обратилась ко мне Саша.
Мне в голову так никто и не пришел. Спортом я не интересовался от слова совсем, да и я бы не сказал, что меня вдохновляет какой-либо человек. Картина, песня, книга – да, но не кто-то конкретный.
– Ну знаешь как говорят, не сотвори себе кумира, – ловко увернулся от вопроса я.
Жека начал истошно кашлять, подавившись чаем. Мы с Сашей одновременно уставились на него.
