– Присаживайся, дорогой, – указывая на одно из кресел, предложил хозяин кабинета. – Сейчас будем пить чай.
Он включил электрочайник и пока тот закипал, вынул из тумбочки заварочный чайник, сахарницу, две пары чайных чашек.
– Располагайся, дорогой, – вежливо предложил Виссарион, насыпая в сахарницу из пакета сахар. – Беседа у нас будет долгой.
Эти слова еще раз подтвердили догадку майора о том, что он находится в гостях не у простых людей.
– Я вижу, ты не из местных, – разливая по чашкам чай, как бы невзначай заметил Виссарион.
– Так точно! – начал косить под дурака майор. – Я на заставе всего полгода, а до этого, более четырех лет служил по контракту в Средней Азии. Сначала срочную службу, а потом – контрактную. Я ведь детдомовский, вот и решил остаться. Все равно податься некуда.
– И чем ты на нашей заставе занимался? – отхлебывая чай, спросил собеседник.
– На какой на вашей? – сделал удивленное лицо майор. – Я на вашей заставе лечился и попал на нее, между прочим, не по собственной воле.
– Извини, дорогой, – сделал виноватое лицо Виссарион, – я имел ввиду ту заставу, где ты служил.
Майор сделал небольшую паузу, лихорадочно прокручивая в голове различные варианты ответов. Он пытался предугадать, что именно хочет услышать от него собеседник.
– Ты так и не ответил на мой вопрос, – наливая вторую чашку чая, напомнил Виссарион.
– Я уже вам говорил, что кроме умения хорошо стрелять, ничему другому не обучен.
– А из чего ты умеешь хорошо стрелять?
– Из любого стрелкового оружия, – вскакивая с места и размахивая руками, громко выкрикнул майор. – Из пистолета, автомата, пулемета, гранатомета. Любое оружие с закрытыми глазами разберу и соберу.
Виссарион поднялся с места, заходил по кабинету. Подойдя к майору сзади, положил ему на плечо руку.
– Да ты не горячись, – тихо сказал он. – Я тебе верю. – Продолжая стоять за спиной, поинтересовался: – И много тебе платили за хорошую стрельбу?
– Мне платили не за то, что я хорошо стреляю, а за то, что я качественно обучаю этому ремеслу молодое пополнение.
– И все-таки, – держа руку на плече, продолжал настаивать Виссарион.
– Мне одному на жизнь хватало. Я человек не пьющий, питался в солдатской столовой, одежду и обувь выдавали бесплатно. Деньги тратил только на курево.
– А остальные деньги на что тратил? – не унимался собеседник.
– Никуда не тратил. Копил. Думал, когда уволюсь из армии, куплю себе крутую тачку.
– Это сколько же лет тебе пришлось бы копить на крутую тачку? – подходя к окну и затягиваясь сигаретным дымком, спросил Виссарион.
– Не знаю, – с безразличием ответил майор. – Думаю, года за четыре скопил бы.
– Ладно, – задумчиво проговорил собеседник, – посмотрим, что с тобой делать. А сейчас я отведу тебя в казарму. Поживешь там временно, потом посмотрим… И вот еще что, Коля, без моего разрешения из казармы ни шагу, – он вышел из кабинета.
Тут же зашел молодой парень в камуфляжной форме.
– Мужик, пойдем со мной, – сделал он жест рукой в сторону открытой двери. – Покажу твое место.
Майор молча направился следом за сопровождающим. Они пришли в помещение, разделенное длинным коридором, дойдя до середины которого, парень толкнул одну из дверей. В узкой комнате, куда они вошли, по обе стороны у стен стояли деревянные кровати.
– Вон та кровать у стены слева, твоя, – показал рукой парень. – Можешь смело занимать. Твоим соседом по койке будет бульбаш. Смотри, он не любит, когда кто-нибудь садится на его кровать. Психованный тип, может и в морду дать.
