Политическое развитие и проблемы регионального соперничества Ирана и Ирака (вторая половина ХХ в.) - страница 2



В последние два десятилетия, когда пламя, охватившее регион Залива, грозило перекинуться далеко за его пределы, в отечественной и зарубежной научной литературе стало появляться значительно больше исследований. Одним из наиболее фундаментальных исследований является обширная монография бывшего израильтянина, давно уже проживающего в США, М. Абира «Саудовская Аравия. Власть. Общество. Кризис в Заливе», изданная в Нью-Йорке в 1994 г. [108]. В ней дан структурный анализ многих процессов и явлений, с особой силой проявившихся в конце 1980-х и в 1990-е гг., сделана попытка свести воедино истоки многих конфликтов, терзающих регион. Однако исследование много теряет в объективности из-за ярко выраженных произраильских и проамериканских пристрастий автора. Впрочем, столь же пристрастна посвященная западной глобализации и постреволюционному Ирану книга известного иракского историка и политолога аль-Маусави «Низменная революция», изданная в Багдаде в 1997 г. [110]. В таком же ключе написана книга кувейтского профессора и высокопоставленного чиновника МИД Я. Гунейма «Ответ алчным захватчикам», переизданная в Москве в 2001 г. [59], только, естественно, она пронизана противоположным пафосом.

При неизбежных издержках более объективны научные работы таких иностранных авторов, как француза Р. Гоца «Иран в XX веке. Политическая история» [102], японца Макия «Жестокость и молчание: Тирания войны» [123], а также более поздние коллективные монографии и сборники статей [напр., 111, 132, 137, 142]. Все эти научные работы посвящены анализу событий и процессов 1990-х гг.

В целом можно констатировать следующее: работы иностранных авторов, особенно представителей вовлеченных в конфликт стран, очень богаты фактическим материалом, но в то же время им присуща разной направленности предвзятая ориентация, а иногда и ярко выраженная одиозность.

Глава I. Иран и Ирак в 1950–1979 гг.: основные направления общественного развития

§ 1. Предыстория вопроса: Иран, Ирак и Ближневосточный регион в первой половине XX в.

История взаимоотношений Ирана и Ирака уходит в глубокую древность. Этот процесс явно прослеживается сквозь призму столетий, несмотря на то, что Иран уже в VI в. до н. э. превратился в могущественную империю, а Ирак представлял собой особую историко-географическую область и входил в состав разных государств (Иран, Арабский халифат, Османская империя), а также управлялся фактически самостоятельными династиями (Аршакидов, Лахмидов, Буидов, Тимуридов). Эти взаимоотношения зачастую приобретали враждебный, антагонистический, даже трагический характер политических и религиозных конфронтаций, пограничных и широкомасштабных войн, заговоров и предательств, но существовали в этой долгой истории периоды мира, культурного и торгового обмена, совместной антиколониальной борьбы. Наиболее остро все эти тенденции проявились во второй половине XX в. В то же время многие реалии взаимоотношений закладывались в предшествующие периоды, особенно в первой половине XX в. Эти реалии и общественные тенденции оказали существенное влияние на политическое развитие и историю взаимоотношений рассматриваемых стран, что и определило необходимость их выборочного ретроспективного анализа.

В первые годы XX в. Ближний и Средний Восток стали объектом острой борьбы между Англией, Россией и Германией за источники сырья и рынки сбыта. Англия получила в Иране ряд важных концессий – на телеграфное сообщение, добычу и переработку нефти, строительство дорог, судоходство по реке Карун, учреждение Шахиншахского банка и т. П. Российские промышленники владели концессиями на строительство дорог, прокладку телеграфных линий, осуществление рыбных промыслов на Каспии, учреждение Учетно-ссудного банка. Начало официальных отношений между Германией и Ираном было положено еще в 1873 г. подписанием договора о дружбе, торговле и мореплавании. 5 марта 1902 г. в Стамбуле было подписано германо-турецкое соглашение о прокладке железной дороги Берлин-Багдад протяженностью 3,5 тыс. км. Концессию на ее строительство стоимостью 500 млн. франков получил «Дойче банк». Другими словами, страна оказалась в экономической зависимости от европейских государств, а ее задолженность только Англии и России к 1914 г. достигла 7 млн. фунтов стерлингов [71, с. 94–95].