Как религиозная проповедь две этих встречи клана в принципе не имели успеха, но зато хашимиты, увидев в исламе некий шанс обрести былое могущество, пообещали Мухаммеду, что не дадут его в обиду и, при критическом развитии событий, будут выступать на его стороне.
Между тем Мухаммед, который в молодости хоть и общался с поэтами, но поэтом себя никогда не считал, понял, что ему необходимо развивать дар красноречия. Он начал изучать с помощью грамотных и успешных в дискуссиях единоверцев арабские предания, христианские и ветхозаветные легенды, персидские сказания. Теперь его проповеди стали гораздо более грамотными и разнообразными с литературной точки зрения, и он уже не только говорил словами, данными ему в видениях, но и добавлял туда множество цветистых поэтических выражений.
Мухаммед не уставал показывать, что новая религия рассчитана на арабов и должна принести им благополучие: «За союз курайшитов, союз их в путешествии зимой и летом... Пусть же они поклоняются Господу этого дома, который накормил их после голода и обезопасил после страха!» В сурах, которые он читал, указывалось, что именно Бог, а не боги, расправился с «владельцами слонов» и послал на них стаи птиц с камнями из обожженной глины. Настолько интенсивная пропаганда стала задевать курайшитов, и они стали спорить с Мухаммедом, доказывая ему, что он не прав. Это уже был шаг вперед. Впрочем, очень популярным аргументом в споре среди неверующих в избранность Мухаммеда стала просьба совершить чудо: явить новый чистый источник, отодвинуть от города горы или хотя бы воскресить Курайшу, – и тут бы Пророку «сразу все поверили».
Мухаммед же отвечал, что просить Бога о чуде он никогда не осмелится, а сам он послан сюда для совсем других целей. Но явления чудес просили и сторонники Мухаммеда, терпящие всеобщие насмешки, но и им Пророк отвечал то же самое.
Впрочем, за год открытой проповеди число сторонников Мухаммеда увеличилось вдвое, и их стало около сотни. Нельзя сказать, что это был значительный прирост общины, но, тем не менее, какой-то успех проповедь имела.
Мухаммед понял, что надо менять тактику, и вместо мирного прославления Бога занялся нападками на языческих богов, почитаемых в Каабе. Но ему показалось, что и этого мало, и он ввел запрет для исламистов молиться за своих предков, которые были язычниками. При традиционном почитании в арабской среде своих корней это, конечно же, было очень смелое, даже радикальное решение. Не уставая, Мухаммед повторял день за днем, что все почитаемые предки курайшитов ныне горят в аду, и просить Бога за язычников – большой грех.
Новые постулаты ислама вызвали в Мекке большой шум. Как известно, город во многом был обязан своим благополучием именно богам Каабы, которые приводили сюда паломников и торговцев, а также делали Мекку центром притяжения всех кочевых племен.
Главам курайшитов стало ясно, что Мухаммед не столько создает новую религию, сколько созидает новый клан, не связанный никаким узами со старыми кланами. Понятно, что в явление ангелов своему соплеменнику, который рос среди них и которого они помнили еще мальчишкой-пастухом, они не верили, а считали, что вся эта проповедь вызвана жаждой власти и наживы.
Также было ясно, что Мекка и социальные отношения в ней уже созрели до введения некоей власти и перехода от статуса «вольного города» к формам правления, которые уже были приняты в соседних странах. Курайшиты понимали, что в сложившейся ситуации Мухаммед сможет легко претендовать на власть в Мекке. Но его воззрения отнюдь не устраивали сложившуюся властную верхушку: например, законы исламистов о милостыне и обязательном аскетизме.
