Полное собрание сочинений. Том 20. Золотые закаты - страница 31

Вопреки ожиданьям развала, какой видим мы повсеместно, тут сохранилось нормальное хозяйственное кровообращение. Трудности – как везде, но то ли жирок поднакоплен тут был, то ли в хороших хозяйских руках находится этот особой ценности «музей под открытым небом», но восемьсот (!) работников Пущи чувствуют свою нужность и берегут то, что для Белоруссии, несомненно, является главной из всех ценностей.

В растительном мире Пущи дуб – главный герой, в животном фигура главная – зубр.

Зубр – древний жилец планеты. Обитал он когда-то по всей Европе аж до Урала. Пережил мамонта. Укрывали его леса. С исчезновением лесов исчез повсеместно и зубр. Беловежская пуща стала его последним прибежищем. Но и тут копье, арбалет и ружье стерегли зверя во все времена. Крупная эта дичь была объектом «королевских охот», но покушались на великана и браконьеры. В начале прошлого века в Пуще жило три с половиной сотни зверей. Через пятьсот лет численность зубров благодаря охране и подкормке перевалила за тысячу. А потом покатилось все под гору. Тому способствовала мировая война – Пуща теряла не только свои древостои, но и животных. В 1915 году было тут 300 зубров, через год – 100. В 1919 году лесник из деревни Сточек Варфоломей Шпакович увековечил себя, прикончив последнего зубра.

Но свеча не погасла. Зубров спасли, собрав остатки их в зоопарках и выпустив в Пущу. Древний лес давних своих обитателей приютил, защитил и дал им размножиться. Сейчас только на белорусской стороне леса обитает три сотни зверей.

Не углубляясь в Пущу, зубров можно увидеть в загоне. Сама древность глядит на тебя сливовым глазом, почесываясь о корягу. Животное не кроткое, но и не свирепое. Стихотворец 1502 года писал: «Ты его не тронь, и он тебя не тронет».

Вольно под пологом леса бродят три стада зубров. При желании их можно всегда увидеть – предпочитают пастись на опушках и на полянах. Выглядят неповоротливыми тугодумами. Но впечатление это обманчиво. При опасности срываются с места, как будто ветер их сдул, – только треск, стихающий в чаще.

Зубру без Пущи некуда деться. Но и Пуща без зубра сразу бы потеряла свой колорит, свою «дикость» и древность. Зубра тут берегут. Зимой подкармливают. В разных местах леса я видел уже набитые сеном сараи…

И много у зубра соседей. В посаженном монокультурном лесу (сплошные ельники, сосняки, березняк, тополевник) жизнь бедна, временами кажется, нет ее вовсе. А Пуща с ее растительным разнообразием держит под пологом множество разных жильцов.

Чаще всего тут видишь оленей. Перебегают дорогу косуля, кабан. Обычна рысь. Есть волки. Лиса, барсук, енотовидная собака, куница, бобр, выдра, белка, заяц-русак живут бок о бок. Птицы – от филина до крошек крапивника и королька. Аисты – оба: черный и белый. Черный редок и нелюдим, белый, как и везде, льнет к человеку. Устроили в Пуще два водоема – немедленно появились повсюду редкие белохвостые орланы и загнездились лебеди.

С радостью видишь в Пуще черного в красной шапочке дятла-желну и с удивленьем – кедровку. Эта обычная жительница Сибири изредка (залетно) появляется в серединной России, а тут эта птица – «своя», оседлая. Питается желудями, семенами сосны и, соседствуя с глухарями, подтверждает: Пуща – это южная часть европейской тайги. Всем зверям, исключая только медведей, есть в «старинном» лесу прибежище.

Но эта густо замешенная жизнь зависит полностью от людей, от их сердца и разума. Многочисленные ныне олени в этом для них благодатнейшем месте изведены были полностью. В 1705 году не осталось ни одного! Но, слава богу, осталась Пуща. Завезли в нее из другого места оленей. И сейчас их столько, что надо уже сокращать, уже не всех может прокормить Пуща.