Кроме того, врожденные аномалии атавистической природы чаще должны появляться у женского пола, а футуристической природы (поиск) – у мужского. Например, среди новорожденных детей со сверхнормативным числом почек, ребер, позвонков, зубов и т. д. – всех органов, претерпевших в ходе эволюции редукцию числа, должно быть больше девочек, а с нехваткой этих органов – мальчиков. Медицинская статистика это подтверждает: среди 2 тыс. детей, родившихся с одной почкой, примерно в 2,5 раза больше мальчиков, а среди 4 тыс. детей с тремя почками почти в 2 раза больше девочек. Такое распределение не случайно, оно отражает эволюцию выделительной системы. Следовательно, 3 почки у девочек – это возврат к предковому типу развития, атавистическое направление; 1 почка у мальчиков – футуристическое направление, продолжение редукционной тенденции. Аналогична и статистика по аномальному числу ребер, вывихам бедра, по распределению врожденных пороков сердца и магистральных сосудов. «Мужские» пороки чаще были новыми (поиск): ни в филогенезе, ни у эмбрионов они не имели аналогий (Ткаченко А. А., Введенский Г. Е., Дворянчиков Н. В., 2001).
Другими словами, согласно этой концептуальной модели мужской пол играет главную роль в изменении, а женский в сохранении популяции: мужской пол – это глина, из которой природа лепит образцы, а то, что проверено, становится мрамором – женским полом. В онтогенезе наоборот – здесь уже более пластичным и изменчивым является женский пол, мужской же более ригиден. Эта концепция нашла свое подтверждение в том числе и в экспериментах на животных и является довольно популярной в отечественной психологии, однако некоторые ученые считают, что неправомерно прямо переносить эволюционно-генетические закономерности полового диморфизма на человеческую психологию и поведение, поскольку психика человека не развивается по законам биологической эволюции, а человек сам создает себе среду развития (Клецина И. С., 2003; Бендас Т. В., 2005).
Рассуждая в контексте эволюционных воззрений В. А. Геодакяна (1991), некоторые авторы дополняют концептуальную основу результатами своих оригинальных исследований.
В. П. Багрунов, указывая на методологические погрешности изучения половых различий по средним значениям признака, исследовал данную проблему в контексте динамической изменчивости полодифференцирующих признаков. Обосновав гипотезу о том, что изменчивость психологических функций является наиболее значимым фактором, объясняющим механизмы полового диморфизма, автор показал, что видовая изменчивость сенсомоторных и интеллектуальных функций выше у мужчин, но индивидуальная изменчивость этих же функций, а также состояний личности – у женщин. У мужчин чаще встречаются высшие и низшие результаты в сенсомоторике и интеллектуальной активности: они лучше решают новые задачи такого рода, однако при стереотипизации этих видов деятельности более высоких результатов достигают женщины. Полученные результаты автор обсуждает в контексте эволюционной концепции дифференциации полов В. А. Геодакяна (1991) и делает вывод, что у мужчин обнаруживается большая видовая изменчивость. Это создает возможность появления новых форм поведения. У женщин обнаруживается большая видовая ригидность, что определяет сохранность генофонда популяции. Для мужчин характерна индивидуальная ригидность, определяющая передачу полезных качеств в генофонд, однако при изменении ситуации велик риск дезадаптации, нарушения стереотипов поведения. У женщин выявляется индивидуальная изменчивость, что обеспечивает успешную адаптацию к окружающей среде.
