Польский крест советской контрразведки - страница 9

. Другой задачей были сбор и пересылка за линию фронта материальных средств, предназначенных для поддержки легионов, и направление туда на службу молодых людей. Проводилась большая работа по вызволению легионеров из лагерей военнопленных. Была устроена целая «фабрика» по изготовлению поддельных документов, которыми снабжались бежавшие из лагерей легионеры. Одновременно велся сбор разведывательной информации о частях русской армии.

Киевское охранное отделение и армейская контрразведка в июне 1915 г. сумели частично вскрыть деятельность организации «Днепр» и арестовать некоторых ее членов, но не более того[36]. Выявить иногородние связи и установить общероссийский характер работы польского подполья в Киеве российские спецслужбы тогда не смогли. По крайней мере, собирая материалы для своей монографии об отечественной контрразведке за 1914–1920 гг., я не обнаружил в российских архивах соответствующих документов[37]. О масштабном провале киевского центра не упоминают и польские историки, изучающие деятельность Польской организации войсковой и разведки польской армии. Поэтому можно предположить, что провал в Киеве произошел случайно и почти не затронул основную массу членов подпольной структуры. Бежать пришлось лишь руководителю, обязанности которого в это время исполнял П. Высоцкий[38]. Киевский центр вновь возглавил Бромирский. А вот работа на Украине в целом и в других городах Российской империи перешла в ведение руководящего сотрудника ПОВ Ф. Скомпского. Однако между двумя главными подпольщиками начались разногласия, основанные на некотором различии политических взглядов. Это приводило в конечном итоге к снижению активности по всем направлениям деятельности ПОВ на восточном направлении.

Положение изменилось начиная с февраля 1917 г. Послереволюционный хаос в нашей стране, вызванный в том числе и лавинообразным, тотальным разрушением всех без исключения структур военной контрразведки и органов политической безопасности Российской империи, способствовал развитию деятельности ПОВ. Как известно, уже 4 марта на третьем своем заседании Временное правительство приняло значимое для всей страны решение. Были ликвидированы Отдельный корпус жандармов и Департамент полиции МВД России[39]. Все жандармские офицеры, включая и проходивших службу в отделениях по охранению общественной безопасности, зачислялись в воинские части в соответствии с их военным образованием. А наиболее известные по успехам в борьбе с революционным движением в царской России арестовывались и привлекались к уголовной ответственности либо просто физически уничтожались «разгневанной» толпой. При этом следует иметь в виду, что подавляющее большинство начальников отделов контрразведки фронтов и армий царской России являлись офицерами Отдельного корпуса жандармов, прикомандированными к военному ведомству. Таковыми были и практически все сотрудники службы наружного наблюдения.

О тех, кто занимался перлюстрацией корреспонденции или просто работал в военной цензуре, и говорить не приходится – «черные кабинеты» и их обитатели были «красной тряпкой» для новой власти. Крупнейший в нашей стране исследователь становления и развития «черных кабинетов», член «Общества изучения истории отечественных спецслужб», доктор исторических наук, профессор В.С. Измозик в своей фундаментальной монографии привел конкретные факты подтверждающие указанное выше. «10 июля 1917 года, – пишет он, – последовал приказ по Министерству почт и телеграфов, которым с 16 марта того же года увольнялись от должности тридцать восемь сотрудников цензуры иностранных газет и журналов, в том числе: шестнадцать чиновников петроградской цензуры, девять – московской, шесть – варшавской, три чиновника – киевской и четыре – одесской цензуры. Из тридцати восьми уволенных перлюстрацией занимались тридцать два человека»