О, нет. Гарриет понятия не имела, о чем говорит.
– Гарриет. Все не так, как ты себе навоображала.
– Но он помог ее отцу поймать курицу, – не отступала Гарриет.
Что?
– Мы не держим куриц.
– Никто не держит. Она была с рынка.
Беатрис не хотелось разбираться в запутанных рассуждениях сестры.
– Как скажешь.
– Гарриет, – послышался голос матери. – Подойди сюда, пожалуйста.
Гарриет фыркнула, но оставила Беатрис в покое.
Вымывшись, Беатрис надела халат и спустилась к завтраку. Рядом с пока еще не занятым местом отца лежала утренняя газета; Беатрис взяла ее и пролистала до раздела финансов и грузоперевозок. Гарриет потянулась к сестре и шлепнула ее по руке.
– Ты все пальцы в чернилах испачкаешь.
– Чернила смываются. – Беатрис отодвинулась от сестры и прочла вслух: – «Робишо Автоматикс» представляет выставку новейших изобретений из Викни. Зрителям предлагается познакомиться с механическими чудесами, которые открывают новый век удобства и производительности.
– Здесь, в Бендлтоне? – спросила мама.
– В Меритоне. Я бы хотела на них взглянуть. Насколько я поняла, эти машины могут прясть с поразительной скоростью. Если действовать быстро, можно было бы вложиться в мануфактуры по производству хлопка…
– Беатрис… – оборвал ее отец. Он вошел в столовую и выхватил у нее из рук газету. – Что я говорил о дамах, которые читают газеты за завтраком?
– Что из-за этого начинаешь щуриться и появляются морщины. Но, папа, ты подумал о том, что я вчера говорила насчет древесины и железа?
Отец наградил Беатрис терпеливым и разочарованным взглядом.
– Тебе не следует об этом тревожиться. Ты должна взахлеб рассказывать о вчерашних танцах и джентльменах, с которыми ты познакомилась. Кстати, сколько их было?
Отец уселся во главе стола, и слуги тут же начали подавать подогретые тарелки с завтраком.
– Мы уехали еще до полуночи, папа, – наябедничала Гарриет. – Беатрис едва ли успела с кем-то познакомиться.
Отец сложил газету и посмотрел на дочерей поверх страниц.
– Я думал, что этот прием очень важен.
– Так и есть! – воскликнула Гарриет. – А Беатрис сама добыла себе торт. И ни разу не потанцевала.
– Беатрис, – начал отец, – я думал, ты серьезно относишься к своим обязанностям. Ведь есть еще Гарриет. Она должна была завести друзей среди сверстников. Если вы уехали рано, твоя сестра лишилась этой возможности.
– Мне очень жаль, папа.
– Ей стало дурно, – заявила Гарриет, решив наконец заступиться за старшую. – И все же, несмотря на все обстоятельства, у нее появился поклонник, и сегодня он собирается нанести ей визит.
– Не собирается.
– Какой поклонник? – спросил отец.
– Ианте Лаван.
Взгляд отца перешел с Гарриет на Беатрис, из снисходительного сделавшись непритворно изумленным.
– Ты говорила с Ианте Лаваном? О чем вы беседовали?
– О верности, – ответила Беатрис. – О почтении к своей семье. О звездах.
– Как романтично, – заметила мама.
– Слишком заумно, – сморщила нос Гарриет.
Беатрис уткнулась взглядом себе в тарелку.
– Мы просто разговаривали, – соврала она. Остальное никому знать не требуется. Да и вообще – девушки из Чесленда чересчур серьезно относятся к поцелуям. Это ничего не значит. Особенно с ним.
– Надеюсь, ты не слишком похвалялась своими познаниями, – сказал отец. – Муж должен наставлять жену во всем. Показывая ум, женщина становится менее привлекательной.
– Мама умна.
Мама улыбнулась, снова взяв чашку.
– Твой отец прав, дорогая.
