Вдвоем они направились в тронный зал.
Видеть сестру на троне было… странно. И вместе с тем на Клио снизошло некое ощущение правильности. Будто части заданной мирозданием и до поры до времени сокрытой головоломки наконец сложились.
Дэмьен застыл по правую руку от Морриган. Надежный защитник и верный страж. Если бы Клио предложили выбрать спутника сестры (каким для матери в свое время был Сильный Холод и Ветер, Высокий Тросник), она, не задумываясь ни на мгновение, назвала бы Дэмьена. Сколь бы сложными и запутанными ни были их отношения, они по-настоящему дорожили друг другом… хотя оба упрямо не желали это признавать.
Морриган грациозно поднялась с трона. Осознавала ли она, что королевский титул, пусть и полученный не самым традиционным путем, буквально впитался в ее походку и черты лица, сделав облик более царственным и надменным, а взгляд – горделивым?
«Ей идет быть королевой», – со странным чувством подумала Клио.
Рождала его, вероятно, мысль, что трон отдаляет двух сестер друг от друга. И вроде бы их отчужденность, начавшаяся, когда Клио было двенадцать лет, а Морриган четырнадцать, должна была стать уже привычной. Но последние месяцы, благодаря которым они так сильно сблизились, заставили Клио поверить, что теперь так будет всегда.
Но пора бы понять: истинного «всегда» для людей не существует.
Морриган крепко ее обняла, куда крепче, чем сама Клио – Саманью. Неужели так сильно волновалась за сестру, невзирая на то, что та находилась под защитой Ника, инспектора Департамента?
– Пойдем, я отведу тебя к Леллю.
Клио покинула Пропасть всего несколько дней назад, но сейчас, шагая вслед за Морриган по островкам, подвесным мостам и лесенкам, минуя ярус за ярусом, с интересом озиралась по сторонам. Переменчивая, непредсказуемая, беспокойная Пропасть казалась ей этаким калейдоскопом. Встряхнешь – и красочные элементы сложатся в узор, который изменится, стоит цветным стеклышкам снова прийти в движение.
При виде Морриган одни ведьмы спешно отворачивались, другие отводили взгляд (со страхом, неприятно царапнувшим Клио, или вовсе с неприязнью), третьи почтительно кивали. Пропасть любила могущество и власть… А еще темные празднества и кровавые ритуалы.
На укрытом прохладным на ощупь (Клио проверила) и очень натуральным снегом острове берсерков, вёльв и скальдов бывать ей еще не приходилось. Клио лишь слышала о нем от самой Морриган. Сегодня здесь царило мрачное настроение. Так и не скажешь – то ли жители Белого острова беспокоились о сыне вождя, то ли их тревожила весть о том, что убитые Ткачом Кошмаров спящие последними не стали…
Вслед за сестрой Клио прошла в дом ярла, стены которого украшали звериные шкуры. Больше всего отчего-то было именно волчьих… Не сказались ли натянутые отношения берсерков с вервольфами на их предпочтениях в интерьере?
Едва взглянув на Лелля, Клио почувствовала: что-то не так. Сама не знала, как объяснить это странное ощущение. После того, как Каэр научила ее впускать магию мира снов в реальный, Клио могла тоньше чувствовать сновидческую энергию… отсюда. И та, оказавшаяся очень знакомой, вызывала в памяти образы мирно спящих людей, в иной реальности опутанных удушающими путами Ткача Кошмаров. В то же время… Клио не чувствовала Лелля. Не чувствовала его энергию.
Словно он был мертв.
Приложив голову к груди Лелля, Клио услышала размеренный стук сердца. Уже выпрямляясь, уловила дыхание. Слава Дану, он жив… Но что тогда все это значит?
