Жители Яренфьорда вполне готовы были признать любимца богов своим новым правителем. Одряхлевший и постаревший Арн Богач не особо возражал.
Однако Арнгрим не торопился принять Ярен под свою руку. Теперь у него снова был корабль, и он упорно хотел завершить начатый весной поход.
Причем собирался он не в южные богатые земли, как все, а в противоположную сторону: на север, в далекое и загадочное Змеево море.
Одна беда: годных воинов и гребцов в Ярене уже не было.
– Все давно ушли в походы! – ворчал Дарри. – Только соломенные деды и остались…
– Во, пусть брат наберет войско соломенных дедов, – с усмешкой подсказал Крум. – И пообещает им славную смерть в бою! Неужто им не хочется попасть в чертоги Всеотца, вместо того чтобы позорно умирать на соломе от старости?
– Уж деды навоюют, – хмыкнул Арнгрим.
– А еще они будут всю дорогу ворчать и ныть, – подхватил Дарри, подмигнув брату. – Дескать, море сырое, палуба скользкая, от ветра у них болят уши, а от ночного холода ноют кости… «Я не подряжался в гребцы! – прошамкал он. – У меня уже всю спину скрючило! Где моя смерть в бою?»
– Не хочешь дедов – набери подростков, – невозмутимо предложил Крум.
– Ха, они все ушли с отцами!
– Ну, не все. Многие остались с матерями, младшими братьями и сестрами… Представляешь, как им обидно?
– Подростки, которые побросают вверенные им семьи по первому кличу? – скривился Арнгрим. – Они так же быстро бросят и своего ярла.
– А еще тебя проклянут их матери, – добавил Дарри. – И тогда можешь сразу вешаться на мачте. Никакая милость морских богов не пересилит материнского проклятия!
– Брат Арнгрим, у тебя ведь есть серебро? – спросил Крум.
Сын ярла кивнул.
– Тогда можно поступить проще. Наберем выкупных. Я знаю одного неплохого бойца – перед самым выходом в море он случайно пришиб товарища в пьяной потасовке. С него потребовали виру, а денег нет… Вот теперь и пасет чужих овец, вместо того чтобы плыть под парусом.
– А почему никто не помог ему с вирой? – покачал головой Арнгрим. – Видно, он такой человек, что ни хевдинг, ни семья, ни друзья не пожелали ему помочь… Нет, нам такой не нужен. И вообще, брать с собой тех, кто сам продался в батраки, – дурная примета… Представьте, какова их неудачливость!
– Тебе ли бояться дурных примет, Арнгрим-из-моря? – хмыкнул Крум. – Говорю тебе, хорошенько подумай насчет закупов. Не стариков же, в самом деле…
Шкура на двери в конце зала шевельнулась, и внутрь заглянул стражник:
– Дозволь сказать, ярл! К тебе пришли трое. Говорят, желают пойти с тобой в поход…
– Вот, началось! – обрадовался Дарри.
– Здесь я еще не ярл, – недовольно сказал Арнгрим. – Они вместе пришли?
– Нет, каждый сам по себе.
– Ну, пусть заходят по очереди.
Первым вошел столь большой человек, что даже Арнгрим с братьями, повидавшие немало могучих нордлингов, были впечатлены. Он двигался плавно и величественно, словно никогда в жизни никуда не торопился. Лицо у него было красное, уже обожженное первым летним солнцем. Борода и волосы – русые, глаза – голубые, как умытое дождем небо. Одет великан был как обычный бонд-рыболов. Оружия при нем никакого не было – ясное дело, кто бы пустил незнакомца к ярлу с оружием, – но на грубом ремне виднелся лишь подвес для топора.
– Ого, – пробормотал Дарри на ухо брату, – а ты ныл, что все мужчины ушли за море…
– Спорим, что это не мужчина, а тролль? – так же тихо отозвался Крум.
