Аня вязла в горе, почти не спала и без конца пила энергетики, когда жизнь засияла улыбкой Жени. Чудеса еще случались, Анино было сплошь в веснушках. Появились новые обои, яркие занавески и даже в лифте вдвоём застревать оказалось весьма интересно. Женю Аня называла «вознаграждением», «подарком», «ангелом». У них появилась общая мечта: прыгнуть с самолета, распахнуть купола парашютов, растворить прошлое в свободном небе. Аня твердила мантру перед сном: «Я благодарна тебе. Я люблю тебя». С Женей поверила в визуализацию и материальность слов и обязательно делилась счастьем с Петькой и бабушкой, которых хранила в сердце. Трещала им вслух о Жене, его серьезных намерениях и синих глазах, маму с Мишей старательно обходила мыслями и взглядом, пусть стоят в углу.
Женя сделал предложение, выбрал банк для ипотеки, торжественно объявил, что вместо свадебного платья и толпы гостей Аню ждёт полет.
– Замолчи! – крикнул Петька, – Нельзя никуда лететь!
Аня упала с кровати.
– Зажми язык зубами! Не показывай радости!
Следом раздался другой голос, перебил мольбы брата: «Чего ты хочешь, Анечка?»
Голос странно напоминал на едкий аромат водки, исходивший от отчима в минуты негодования. Кружил голову, сушил губы.
– Не говори ничего, – Петька кричал где-то в глубине сознания.
Аня зажала зубы. В глазах отразилось небо, сверкнул крыльями самолёт, захватило дух.
Крыша девятиэтажки видела поцелуи юных пар, пьяные вечеринки студентов, драки, ссоры и, что тут таить, шаги в бездну.
Аня всегда хотела летать. Улететь прочь от пьяного папы Вити, безразличной матери, спятившего брата. Из этого дома, где пахнет мочой, испражнениями, тоской и серыми буднями. Она хотела чувствовать воздух кожей, волосам, кончиками ресниц. Витражи новостройки почти подарили ощущение света в душе, опьянили высотой. Но её ждал настоящий полёт.
Женю отгоняли от распростертого на земле тела. Самоубийца или нет должно решить следствие. Женя то и дело отпускался на колени, поправлял склеившиеся пряди, прикрывал зияющую дыру в черепе. Он успел сложить тонкие руки на груди, ими девушка обнимала мир в полёте.
Аню прятали в большой пакет, Женя прятал в кармане крохотную записку.
Почерком отличницы Аня написала: «Это наш дом, Петя».
Слезы никак не могли прорваться. По прогнозу обещали дождь. Он выплачет горе, смоет с улицы кровь, унесёт записку в канализационный сток. Вместе с ипотекой, идеалом. И пусть…
Я храню их в стенах, они никуда не делись, не ушли. Жизнь продолжается, ведь они хотели жить. На самом деле самой большой мечтой была именно жизнь.
Я исполнил эту мечту, они снова вместе, кроме мерзавца отчима. Он пришлый, не мой человек. Не думайте, что я забочусь только об этой семье. Во мне девять этажей, тридцать шесть квартир, в подвале ночуют трое бомжей, я даже за ними приглядываю. Играю, живу наравне с людьми. В квартиру мечтательной Ани вселяются новенькие, с собакой, вертлявым, пушистым шпицем. Он лает в угол хозяйской спальне. Маленький Мишка смеётся беззубым ртом, старшие брат с сестрой улыбаются. Гармония.
Священник не поможет, экстрасенсы тоже. Новая семья пока не понимает, но у отец у них балуется писательством, может, почувствует, ведь фантазия разгулялась, как никогда прежде, стоило лишь переступить порог квартиры. Мне нравится свежий ремонт. Собака вскоре замолкнет, чтобы не мешать милейшей бабуле снизу.
Новостройки возводят вокруг. Они что дети, не могут понять истинного значения стен, квартир, крыш. Я место, которое люди называют Домом. Я продолжение их тел, отражение душ. Я люблю исполнять мечты и не люблю, когда они решают переехать. Они мои.
