Над сонными полночными мечтами
Чужие раздавались голоса.
Сплелись деревья воздуха браздами,
Распались горизонта пояса.
Кругом – пустынные виденья;
Хрустящий рёв машин, свет розовый звезды.
Мне грезятся разливные волненья;
Мир, создающий свежести плоды.
Вздох марта, гул забот тоскливых,
Каких-то властных сил крутой напор.
Раздумий потных грустные мотивы,
В груди – потуги творческой позор.
Портрет фаюмский смотрит сквозь гирлянды,
И диск луны так ненавязчиво завис.
И запись старая откуда-то слышна:
Рахманинов играет «Вокализ».
Стук башмаков – горизонтальный шорох,
И дискотечный визг на этаже.
Проблем житейских бесконечный ворох,
Собрание ворон на краденой меже.
Не то ночной бедой, не то весенней сагой
Пахнёт от закоулков лопастей.
Ты, Красноярск, живёшь промозглой брагой
Твоих, как пламя адово, огней.
1993 г.
