– А ты и побываешь. Хотя бы в ближайшем. Мы ж с тобой еще не померли.
Эллис снова приложился к пиву и задумался. Странно, что Уоррен выбрал именно такие слова – будто знак свыше. Эллис хотел было рассказать, как получил от Всевышнего увольнительную, но вообразил себе эту беседу и передумал. Жизнь в Детройте, городе моторов, не располагала к трепетным разговорам о чувствах. Чтобы вынести тяжесть очередного экономического коллапса, вместо позвоночника нужен был стальной стержень. Жители «ржавого пояса»[1] – так же, как их отцы и деды – дымили сигаретами, пили и, стиснув зубы, сводили концы с концами. Они никогда не обнимались, только пожимали руки. И Эллис не хотел говорить своему лучшему другу, что умирает. Зачем вываливать такие унылые новости на окружающих?
– Ладно. – Эллис вручил Уоррену стопку бумаг. – Пусть останутся у тебя.
– Зачем?
– На всякий случай.
– Какой такой случай?
– Если сработает.
– Что сработает? – Уоррен сначала прищурился, потом широко распахнул глаза. – Погоди-ка… Ты о чем вообще? Собрался проверить свою теорию? Соорудить машину времени?
– Не просто собрался. Я начал строить ее сразу после того, как понял, в чем ошибка Гофмана. Сейчас стоит у меня в гараже.
Точнее сказать, гараж и стал его машиной времени, но Эллис решил не вдаваться в подробности. Уоррен и так уже хмурил брови, будто старался разглядеть трехмерный объект на точечной картинке.
– Это ведь не опасно?
Роджерс промолчал, и брови Уоррена поползли вверх.
– Эллис, ты башковитый парень! Самый умный из всех, кого я знаю. Не делай глупостей, а…
Эллис покачал головой.
– Не беспокойся. Возможно, оно и не сработает. Просто, понимаешь… Вот тебе не довелось сыграть на больших стадионах… – Он махнул в сторону телеэкрана. – А мне не удалось стать астронавтом, выйти в космос, ступить на поверхность Марса. Может, это и опасно, но я уже старею. Времени почти не осталось, и я не успел совершить ничего по-настоящему важного… ничего смелого, авантюрного.
– А как же Пегги?
Эллис отпил из полной бутылки; пена перелилась через край и расплылась лужицей на столе, потому что Фредди забыл положить свежую салфетку. Хотелось переспросить: «Какая Пегги?»
– Так будет лучше. Думаю, вздохнет с облегчением. Несколько лет назад мне предложили отличную должность в Техасе, и я завел разговор о переезде. Пегги сказала, что останется там, где похоронен Айсли, а я могу отправляться куда угодно. В итоге, я никуда не поехал, и она даже слегка расстроилась.
– Она все еще винит тебя в том, что случилось?
– Не без весомых причин.
– Вот только не кори себя. Я бы на твоем месте сделал то же самое. – Уоррен покачал головой и скривился, будто откусив лимона. – Любой бы поступил точно так же.
– Ладно, хватит на эту тему.
– Хорошо. Извини. Я не хотел…
– Забудь. – Эллис крикнул Фредди: – Эй, дружище, плесни-ка нам пару шотов «Джека Дэниэлса»! Надо отметить это дело.
Фредди налил им виски, и Уоррен поднял бокал:
– За долголетие!
Эллис поднял свой:
– За будущее.
Они чокнулись и выпили.
