Письмо написала, осталось его отправить. Джойс посоветовала обратиться к дворецкому, мол, у них все через него письма отправляют. Он их забирает, а с утра в городе посыльному передает. Так я и решила сделать. Запечатав послание в конверт, отправилась на поиски Джеффри.
В замке я уже ориентировалась достаточно хорошо, не как в первый день – блуждала, подобно слепому котенку. Второй и четвертый этаж при желании смогу обежать за десять минут, хотя несколько дней назад на это уходил час или даже больше.
Джеффри я нашла на первом этаже, в холле. Но как только я увидела, с кем он беседует, желание отправлять письмо пропало. Быстро развернувшись, резво зашагала обратно. Но, как оказалась, если я увидела лорда, то и лорд увидел меня.
– Торнот! – невозмутимо окликнули меня. – Вы что-то хотели?
Я медленно развернулась и опять зашагала к Джеффри и к своему работодателю, который, блестя синими глазами, наблюдал за моим приближением.
– Да, лорд Вальтер, я бы хотела отправить письмо. – Я протянула письмо дворецкому: – Господин Джеффри, не могли бы вы передать его посыльному?
Джеффри взял конверт и уже собирался убрать в карман, как вдруг лорд выхватил его из рук дворецкого и, улыбаясь, обратился ко мне:
– Кому пишешь, аристократка?
Не обращая внимания на «аристократку», я пояснила:
– Своей подруге из пансиона Оксдейл. Мы договаривались, что я напишу ей, как приеду. Мне сказали, что я могу отдать письмо господину Джеффри, а он передаст посыльному.
После этих слов я ожидала чего угодно, но то, что случилось, повергло меня в шок. Самодовольно усмехнувшись, лорд небрежно разорвал конверт и извлек из него единственный листок пергамента.
Я поперхнулась от такой наглости. Конечно, он хозяин, я все понимаю. Но что он себе позволяет? Возмутительно!
– Иди, Гамильтон, – спокойно приказал лорд, не сводя с меня игривого взгляда. Все происходящее его явно забавляло.
Он развернул листок и начал читать вслух мое письмо. Мамочки, он же сейчас прочитает, что я про него написала! «И уволит тебя…» – мелькнула в голове мрачная мысль. Поддавшись импульсу, я отняла письмо у лорда.
– А я только дошел до самого интересного. – Он притворно вздохнул, а я поежилась, не придумав, что мне делать дальше. – Хотя знаешь, я все-таки дочитаю до конца.
От возмущения я набрала побольше воздуха и почти заорала:
– Что вы себе позволяете? Это мое личное, и вы не имеете права это читать!
– Боюсь, ты не в том положении, чтобы диктовать условия.
Лорд щелкнул пальцами, а я почувствовала легкое жжение. Опустила голову и с ужасом взвизгнула, наблюдая, как в моих руках горит письмо и пеплом осыпается вниз.
– Так, продолжим.
Я взглянула на лорда. Как ни в чем не бывало он держал мой листок и нагло продолжал читать.
Возможно, в другое время я бы промолчала. Вопиющая несправедливость была частым явлением в моей и так непростой жизни, но почему-то сейчас я поступила иначе.
– Отдайте немедленно! То, что вы приняли меня на работу, не значит, что вы можете лезть в мою личную жизнь! А если бы я не подруге писала, а любовнику?! Вы что, тоже стали бы читать? А если я с ней интимными вещами делюсь?! Это что, вам тоже интересно? В таком случае вы извращенец, лорд Вальтер! Отдайте письмо!
Лорд посмотрел на меня в упор, так, что я невольно отступила на шаг, растеряв весь свой настрой.
– Торнот, если ты не заткнешься и не перестанешь вопить на весь замок, то следующим, что превратится в пепел, будет твой острый язычок.
