Четыре часа ночи – в разгаре так называемая собачья вахта. Спать хотелось нестерпимо, и я решил полежать немного в темноте на диванчике, прикрыть глаза, изрядно перетрудившиеся за эти неспокойные часы. Уснуть, конечно же, не уснул – сказывалось нервное напряжение, а впал в некую полудрёму, когда всё понимаешь, слышишь, но пошевелиться не в силах. Этакий полу-сон, полу-несон, сон-пронесон, сон…
Неожиданно скрипнула половица рассохшегося пола. А закрыл ли я при возвращении надёжный засов!? Меня словно парализовало ужасом. Хотел открыть глаза, но не смог себя перебороть – и так невеликий запас личной смелости испарился вместе со скрывшимся за горизонтом Солнцем. Так и лежал лицом к стене в позе эмбриона и обречённо ждал неизвестно чего. Оставался спасительный вариант, что это дядя Коля проснулся и пошёл искать, в чём бы таком горячительном утопить вышедшее из-под контроля хоровое пение.
А может, это ветер? Просто ветер… Дождь и ветер заодно бьют крылом в моё окно… Вспомнился Эдгаровский «Ворон».
И тут холодная женская рука робко прикоснулась к моей голове, и длинные пальцы запутались во вставших дыбом волосах! Безобидные мурашки на затылке, до того лишь слегка щекотавшие, мгновенно превратились в слонопотамов и начали в ужасе ломиться внутрь бедной черепушки. Вот теперь точно, если каким-то чудесным образом удастся перебороть свои страхи, даже и не подумаю выпученными от страха глазами глянуть, что там за тайная поклонница зашла в гости посреди ночи. Нравоучительная история Хомы Брута о том недвусмысленно предостерегала… Мука продолжалась минут десять, затем последовал тихий вздох, снова скрипнула ненадёжная половица и… Тишина. Не в силах более сдерживаться, я вскочил и оглядел кабинет. Ничего не поменялось – тот же мрак, те же беспорядки повсюду, из провала окна в кабинет так же затекает в гости уличная темнотища и полоска тусклого света под дверью… Периодически затеняемая шнырявшей туда-сюда фигурой. Неожиданно обретённая уверенность, что это всё-таки лаборантка Ленуся, похихикивая, курсирует в неглиже перед кабинетом, сподвигла на активные действия – я на цыпочках подкрался к двери и попытался резко её распахнуть… Но банковский запор встал надёжной преградой. Не придав этому казусу должного внимания и немного помешкав, отпирая его, всё-таки решил застать врасплох негодницу…
Но, похоже, слегка перемудрил – прямо напротив двери стояла давешняя спящая красавица. Тёмные провалы глазниц, устремлённые на меня… Кривовато сформированный моей неопытной рукой шов разреза, расчертивший обнажённое тело от паха до горла, изрядно портил общее впечатление от нежданной встречи… Мёртвая девушка медленно протянула бледные руки, пытаясь обнять:
– Ты мой…
– А-а-а-а! – Я вскочил с дивана…
Вздох облегчения, исторгнутый мною, оказал достойную конкуренцию тирольскому пению пьяного дяди Коли. Так я уснул! Часы показывали чуть более четырёх. Собачья вахта продолжалась… Впрочем, как и пугающее периодическое затенение полоски света под дверью… Чёрт! На этот раз, в отличие от сонного героизма, решил не рисковать ослабшим от бессонницы рассудком. Пока и пережитых кошмаров казалось более чем достаточно. Лишь проверил надёжность закрытого засова на двери. Попытка отгородиться от страшненькой реальности лицезрением противоположной стены, беспечно тонущей во мраке, не сильно и помогало – постоянно отвлекало проклятое мелькание под дверью. Но если по-первой раздражало только неугомонное затенение, то потом начал отчётливо слышаться и этот звук: светлая полоса – тик, тёмная – так. Тик-так, тик-так… И даже зарывшись с головой под подушку, продолжал слышать этот проклятый "Тик" и не менее страшное "Так". А затем, уже при закрытых глазах, звук начал порождать зрительную галлюцинацию: Тик – Светло, Так – Тёмно… Свет-Тьма, Тик-Так… А что первично в этом мире, уже и не вспомнить. Одна иллюзия вызывала другую, которая, в свою очередь, порождала первую. Головокружительное сумасшествие какое-то…
