Граф обожал миссис Сандерс – она была их экономкой, сколько он себя помнил. Невысокого роста, полноватая, курносая, с добрыми глазами на круглом лице – вокруг нее всегда кипела бурная деятельность, однако везде и во всем царил порядок.
Питер стоял очень тихо, боясь пошевелиться. Он держал на руках то, что оставила Кэтрин вместо себя. Очень медленно он приподнял уголок пеленки: девочка спала. В горле образовался ком, который не давал дышать.
– Милорд, давайте я возьму ребенка. – Он молча отдал сверток подошедшей служанке и обреченно опустился на стул. В голове было пусто. Наконец суета в комнате закончилась, и они с Джоном остались одни.
На столике, возле дивана, появился графин с виски и два стакана. «Благослови Бог миссис Сандерс!» – подумал Питер. Он встал и пересел на диван, рядом устало опустился Джон. Питер разлил виски по стаканам и протянул один графу. Они молча выпили.
– Джон, как такое могло произойти? Почему они? – боль и отчаяние, которые граф услышал в голосе друга, разрывали и его сердце. – Я не могу поверить, что их больше нет.
– Поедем со мной в Валлистоун? – предложил граф.
– Извини, Джон. Я не могу. – Питер снова обхватил голову, – я должен побыть один. – И как будто в никуда добавил про себя: – Я теперь совсем один.
* * *
Граф Харткейвуд поднялся к себе и, как был в одежде, так и упал на кровать. Сон одолел его. Проснулся он совершенно разбитым. Голова болела, то ли от количества выпитого вчера, то ли от пережитых потрясений. В комнату вошел Мартин, его камердинер. Увидев хозяина в помятой одежде, с отросшей щетиной, взлохмаченного, он тихонько охнул.
– О, милорд, вы уже встали? – он прошел в гардеробную. – Прошу подождать, милорд – буквально пять минут, ванна почти готова.
Как удачно, что он решил набрать воду с вечера – сейчас каких-то несколько минут, и она подогреется! У графа явно плохое настроение и, похоже, голова болит. Мартин достал из шкафчика какие-то порошки, размешал их в стакане с водой и подал хозяину. Джон выпил раствор не раздумывая и, откинувшись на спинку кресла, прикрыл глаза. Через пять минут в голове прояснилось, боль ушла. Уже лежа в горячей воде, он наблюдал, как Мартин подготавливает все для бритья.
– Милорд, у вас случилось что-то? – спросил камердинер. – Мне показалось, что вы сам не свой сегодня.
– Да, Мартин, случилось, – граф вздохнул; он до сих пор не мог поверить в случившееся. – Погибли мои друзья. Я так любил их… – от того, что он произнес это вслух, у него перехватило дыхание. Он снова закрыл глаза.
– Милорд, мне очень жаль, – голос камердинера дрогнул.
– Да, мне тоже. – Немного помолчав, Джон сказал: – Начинай собирать вещи, мы уезжаем в Валлистоун.
– Слушаюсь, милорд.
Граф Харткейвуд спустился к себе в кабинет. Он ждал и одновременно с этим боялся встречи с Рамзи.
– Джобс! – позвал он. Дверь немедленно отворилась, и вошел дворецкий.
– Слушаю, милорд. – Джобс застыл в ожидании.
– Попроси Вестов зайти в мой кабинет, – граф немного помедлил и спросил: – Как там девочка?
– Все хорошо, милорд, с ней сейчас ее няня, и еще ей помогает одна из служанок. – И быстро добавил: – у мистера и миссис Вест тоже все хорошо. Они прекрасно выспались, позавтракали, я выдал им чистую одежду, они вполне довольны.
– Хорошо, после того как я поговорю с Вестами, попроси мисс Монсера спуститься ко мне. Пусть возьмет девочку.
– Да, милорд. Я могу идти?
