Потом достал из поясного кармана маленький камешек светло-желтого цвета и положил его на раскалившуюся металлическую площадку.
– Сейчас начну, – сказал он наблюдавшему за его действиями Степану, – могу заснуть, ты мне не мешай. Но если буду спать долго, то обязательно разбуди. А то сам могу не проснуться.
На голову себе Лаврентий надел круглую шапку, связанную из шерстяных нитей различного цвета. От шапки вниз тянулись кожаные косички, сплетенные из ремешков, на концах которых звякали крошечные бубенчики из металла.
В этой своей шапке Лаврентий принялся ходить вокруг горящего костра с треножником и камнем на нем. Ходил сначала медленно, иногда наклоняя вбок голову, и тогда колокольцы на ремешках позвякивали. Бормотание его становилось то совсем тихим, то громким – Лаврентий почти кричал. Из этих бессвязных обрывков Степан понимал, что друг-колдун призывает духов леса и духов воды прийти на помощь ему в познании будущего.
Шаг Лаврентия становился все быстрее, он бегал и прыгал вокруг костра, а глаза его закатились, будто устремленные в черное ночное небо. Движения тела стали расслабленными и в то же время быстрыми, как у птицы, машущей крыльями.
Сидевший рядом Степан подумал, что Лаврентий уже как бы заснул – не видит ничего вокруг себя, не слышит и не реагирует на окружающее. Его друг погрузился в иной, внутренний мир, как бывает во сне.
– Не пора ли его разбудить? – подумал Степан. – Ведь он просил не особенно медлить с этим…
Но это был еще не сон. В какой-то момент колдун бросил в огонь зажатые в кулаке травы, от чего пламя вдруг загорелось ярче – взметнулись разноцветные языки кверху, послышалось шипение. Травы горели шумно, с потрескиванием, а самое главное – огонь был разного цвета, он переливался всеми цветами радуги.
Резко остановившийся Лаврентий склонился к огню и замер, всматриваясь в огненные всполохи. Иногда он потряхивал головой, чтобы вызвать звяканье бубенцов на шапке. Лицо его было напряженным, а на лоб из-под шапки катились крупные капли пота…
– Возьми, – вдруг хрипло сказал он Степану, – возьми в руки!
Он явно указывал глазами на светло-желтый камешек, лежавший на раскаленной добела металлической сковородке. Как же взять его в руки? Камешек хоть и небольшой, но обожжет все руки, да и не удержать будет от боли…
– Бери! – настойчиво и нетерпеливо велел Лаврентий. Сейчас он был старшим, и его приказаний следовало слушаться.
Степан привстал и, наклонившись над огнем, схватил камешек. Он уже приготовился к жгучей боли, но тут произошло чудо – камень был совершенно холодным. Даже ледяным, если быть точным.
Сначала Степан не поверил такому. Подумал, что просто сразу не ощущает боли от ожога. Так бывает, когда боль внезапна и очень сильна.
Но нет, камень и впрямь не нагрелся на раскаленной сковородке. Небывалое дело!
Но стоило Степану подумать об этом, как внезапно он почувствовал дурноту. Наклонившись над огнем, он вдохнул дым от сгоравших волшебных трав, брошенных туда Лаврентием. Вот тебе раз, а ведь Степан никогда и не предполагал, что его младший друг – действительно настоящий колдун…
Впрочем, додумать эту мысль до конца Степан не успел, потому что потерял сознание.
Это было странное забытье. Сон и бодрствование одновременно. Степану снился сон, но он понимал, что видения эти – результат травного дурмана, и что сам он лежит на земле возле горящего костерка на окраине леса.
