Наверное, заберу Еву на выходных, съездим, погуляем, а они пусть расслабятся.
Искупавшись, я аккуратно выскользнула из ванны. Вытерлась выданным мне махровым полотенцем, быстренько оделась в пижамку Наты и уже собиралась выходить, как услышала голоса неподалёку от двери.
— Может, я просто не привлекаю тебя, Рус? Перестала удовлетворять? — шептала подруга.
— О чём ты говоришь? Совсем с ума сошла? — возмутился следователь, повысив голос.
— Тише! — шикнула девушка. — Настя в душе и Ева спит.
— Как можно быть тише, если ты ерунду несёшь, Нат?
Я застыла, положив ладонь на ручку двери. Стараясь быть как можно тише, затаила дыхание. Сердце гулко билось в рёбрах. Стало тяжко дышать. Я не хотела бы подслушивать, однако если сейчас выйду, то прерву их разговор.
— Это ты подумай, почему я такую «ерунду», как ты говоришь, несу? Ты совсем перестал меня хотеть! Раньше ты смотрел на меня с желанием, вожделением, а что сейчас? Когда я чуть ли не залезаю на тебя по собственной инициативе, ты отказываешь мне в близости! — Габидова всё это время разговаривала шёпотом, но эмоций в её речи было даже больше, чем если бы она говорила вслух.
По крайней мере, мне так казалось.
Тишина повисла в воздухе. Это было сродни затишью перед бурей.
— Всё ясно, — резюмировала подруга, не дождавшись ответа.
— Что тебе ясно, Натусь? — голос мужчины звучал с надрывом. Руслан не злился, не уходил от разговора. Он вдруг как будто бы отчаялся. Это было похоже на обиду, на бессилие и усталость. Снова молчание, и следователь заговорил увереннее: — Я сильно устал тогда, много чего случилось на работе, я не хотел тебя беспокоить. Но это единственная причина, по которой я ничего не рассказал.
— Ты вечно меня беспокоить не хочешь! Вечно что-то не рассказываешь! Выходит так, что я ничего о своём муже-то и не знаю.
Резко выдохнув, я качнулась, нечаянно надавив на ручку двери. Рука соскользнула — что уж поделать? Перепалка двоих прекратилась. Оказывается, они уже были в коридоре, просто не особо тихо переговаривались. Либо просто в ванной такая слышимость.
— Настя! — вроде бы обрадовался друг, а вымученный взгляд говорил об обратном. — С лёгким паром!
— Спасибо, помешала? — спросила напрямую, стирая с рук и шеи последние капельки воды.
Габидов открыл рот, чтобы что-то ответить, и совершенно не успел.
— Нет, не помешала. Ляжешь со мной спать? — предложила подруга первее, чем её муж сумел среагировать.
Я робко глянула на него, но, увидев в глазах Наты злость и решимость, согласилась пойти с ней в спальню.
Ничего не говоря, Рус ушёл курить на балкон.
Пока мы поправляли постель, следователь успел вернуться. Быстро открыв шкаф, он достал из него плед и подушку, а затем угрюмо буркнул:
— Спокойной ночи, — и удалился.
Присев на кровать, я стрельнула глазками в сторону Натки.
— Не смотри на меня так, — вдруг сказала она, — не смогла я сдержаться.
— Знаешь, я, конечно, не лезу, но ты немного не права. Он ведь для вас старается, а ты сейчас даже не спросила у него, можем ли мы лечь вместе.... Обиделся, наверное.
— Пусть обижается, — проворчала Габидова, — у меня тоже есть все права обижаться. Я не стальная, чтобы каждый раз вытягивать из него все подробности его жизни. Я устала.
— Я понимаю, что это трудно, — поддержала я. — Но человек он такой, трудно ему раскрываться. Да и не хочет Рус тебя лишний раз беспокоить.
— Столько лет уже прошло, Насть! — обессилено выдала она. — Когда же он уже поймёт? Я безумно люблю его, и мне важно знать, что, как и где с ним происходит! Пусть он что-то натворит, пусть что-то случиться, но я хотя бы буду знать! А не вот так... — на глаза девушки навернулись слёзы. Ната шмыгнула носом и добавила: — Давай спать. Обнимешь меня.
