Я сосредоточенно смотрела на Роба и не двигалась, ожидая его реакции. Не хотелось, чтобы Элла увидела, как я выхожу из его спальни.
– Давайте завтра поговорим. Уже поздно, идите спать, – ответил Роб, вновь откидывая голову назад и прикрывая глаза.
За дверью несколько мгновений было тихо, и я уже решила, что девушка ушла, но вновь услышала её голос.
– Господин Терренс, прошу Вас, не лишайте меня работы. Я обещаю, что подобное больше никогда не повторится. Я виновата перед Вами, знаю. Но позвольте мне остаться. У меня маленький сын.
Элла говорила быстро, с каким-то надрывом, который не был мне понятен до тех пор, пока она не упомянула ребенка. Ну надо же! Мне она казалась такой молодой, что я даже ни на секунду не задумалась, что у неё могут быть дети.
– Я сбежала от мужа, к моей матери, когда сыну было несколько месяцев – не выдержала постоянных побоев и боялась, что он будет издеваться над сыном. Увы, мы живём бедно, не смотря на все мои старания. Слишком много долгов скопилось, которые приходится сейчас закрывать, чтобы не остаться без дома. Поймите, мною двигало отчаяние! Это не оправдание, знаю, но я так хотела нормальной жизни моему ребенку. Мы живём неподалеку, и о Вас я не слышала ничего плохого, и решила попытаться… Простите!
– Элла…
– Этого больше не повторится! Просто позвольте остаться. Без этой работы мы точно пропадем…
Роб потер глаза левой рукой. Я, сама того не заметив, прикусила губу от волнения за девушку.
– Последний шанс, Элла. А сейчас идите спать, а завтрашний день проведите со своей семьёй.
Кажется, я услышала короткий всхлип.
– Спасибо, господин Терренс! Спасибо Вам! – услышала радостные слова через всхлипы, и звук быстрых, удаляющихся шагов.
Некоторое время мы молчали. Я вдруг ощутила такую страшную усталость, что на несколько секунд мне показалось, что я уже не смогу подняться с этого пола и усну на этом самом месте. И как-то стало неловко, что я посреди ночи нахожусь в спальне мужчины, у которого, кажется, скоро будет свадьба. Пора уходить.
– Благодарю за беседу, господин Терренс. И простите, что побеспокоила. Не следовало врываться вот так.
Роб встал, поставил стакан на столик и помог подняться мне. И снова касание его теплой руки и успокоило, и взволновало. Точно пора идти.
– И всё же, зачем Вы пришли, госпожа Мартин? – вдруг спросил он, вглядываясь в моё лицо.
– Увидела, что входная дверь была приоткрыта и забеспокоилась, вдруг с Вами что-то случилось, – ответила честно. – Я пойду, уже нет сил бодрствовать.
Роб кивнул и открыл дверь, пропуская меня.
– Доброй ночи, госпожа Мартин.
– Доброй ночи.
***
Ночь не принесла спокойствия. Напротив, измученная за день, я не могла ухватиться ни за какой фрагмент в голове, который бы помог отвлечься. Стоило подумать хоть о чем-то, что не касалось Лэма или драконов, как тревога и обида весьма требовательно напоминали о себе, возвращая к беспокойным размышлениям и терзаниям. Как бы всё сложилось, не напади тогда дракон на Лою? Неизвестно. Вариантов развития событий столько, что даже бурная фантазия не всегда может учесть их все. Да и важно ли это теперь? Конечно, нет.
Лэм. Мне казалось, какая-то часть меня давно смирилась с неизбежным расставанием, но другая часть горела неясной надеждой. Невыплеснутые и перебитые эмоции превратились в камень, даже слез не было. Я просто лежала и смотрела в окно, когда не могла дольше держать глаза закрытыми. В груди затаилась тревожная боль. Как-то надо вычеркнуть это из своей жизни, целиком уйти в работу.
