Мне показалось, что я слышала подобные слова уже тысячу раз. Так что мои кулаки опять стали сжиматься и хрустеть.
– Знаете что, мсье Доран?!
– Что? – ехидно улыбался он.
– Да пошли вы все! Задрали уже меня своими поученьями! Счастливо оставаться в своем вонючем нафталиновом кабинетике! – заорала я и грохнула дверью.
Ничего не помогает. Он не ведется на флирт, хрен старый... Сексист долбаный... Только мальчиков им подавай. Сволочь. Сейчас я ему выскажу все, что о нем думаю на самом деле.
Я развернулась к двери и опять влетела к президенту.
– Что, снова ты?! – взвизгнул дядька и взял уже в руки телефон. – Сейчас ты у меня получишь...
– Вы не достойны этой должности!
– Что?
– Вы распоряжаетесь судьбами гонщиков, хотя сами чемпионом так и не стали. И это просто потому, что вы обычный слабак.
– Ч... чего? – офигел Доран.
– Я всегда за вас болела и желала вам победы, – говорила я на эмоциях. – Я держала кулаки за вас в битве с Простом. Я надеялась увидеть вас с чемпионским титулом и плакала, когда ваш болид сошел из-за отказа мотора. А та авария в Австрии? Кто мог предугадать, что все сложится именно так?
– Ох... Австрия... – вздохнул мужчина и подошел к окну. – Все тогда и решилось. Я потерял свой титул. Упустил его из-за такой нелепой ошибки.
– Нет. Это не так.
– Почему это? – удивился президент. – Что я еще тогда мог сделать? У Макларена было колоссальное преимущество...
– Вы просто сдались, – выпалила я с укором. – И остаток сезона ехали как зомби. Как будто труп в комбинезоне и шлеме. И мне хотелось попросить людей потыкать вас палочкой – вдруг вы не выдержали позора и склеили ласты...
– Мне было тяжело тогда. Очень. Я...
– Вы просто сдались... Хотя в конце сезона Маки горели как бенгальские огни. И если бы вы тогда не спасовали – ехали и дальше на пределе, понимая, как мало шансов хоть что-то... хоть что-то сделать. То вы бы победили их.
– Да... – смотрел мужчина вглубь себя. – Ты даже не представляешь, как я часто думаю об этом.
– И вы бы стали чемпионом.
– Ты в самом деле так считаешь?
– Конечно, – пожала я плечами. – Вы же Реактивный Жан.
Мсье Доран улыбнулся и немного помечтал.
Потом он сел в свое кресло и несколько минут что-то усиленно писал-писал... Заполнив бланк и поставив печать, француз протянул его мне.
– Вот. Это твое. Если хочешь вариться в этом дерьме, то варись. Я не против. Ступай с богом. Только это...
– Что? – спросила я дрожащим от волнения голосом.
– Оденься сперва – негоже тут задницей светить. Особенно в моем кабинете.
12. Глава 12. Под него я не лягу!
Я не помню, как оделась и спустилась по ступенькам. Мои ноги будто шли по площади сами по себе. Я не могла поверить, что бумажка в руках – это и есть тот самый Святой Грааль. Суперлицензия в моих руках...
О боже! Это случилось! Теперь я попаду в Формулу-1! Да-да-да-да!!!
– Мария, – звонила я по визитке, – я это сделала!
– Что? Не может быть!
– Может. Это не шутка.
– Он тебя выгнал? – била в яблочко моя подруга.
– Выгнал. И не раз.
– Но ты использовала чары, как я и говорила?
– Да нет, – мотала я головой. – Соблазнительница из меня фиговая.
– А как же тогда?
– Мы просто поговорили как гонщик с гонщиком.
– То есть...
– Я рассказала президенту, как болела за него еще подростком и очень расстроилась, когда он сдался и ушел из гонок.
– Х-хе... – прищурилась где-то Мария. – И давно он ушел из гонок?
– Да лет тридцать назад, если не больше.
