Доктор Бистури направил светильник так, чтобы во рту ему все было хорошо видно. Он проверял зубы один за другим, продувая компрессором каждый раз, когда замечал что-то подозрительное. Вдруг он увидел, что один зуб раскололся. Выражение лица доктора сменилось удивлением при мысли о боли, которую это причиняло. Он очень хорошо знал Питера и не только как пациента. Они периодически встречались на разных общественных мероприятиях.
— Над этим нужно долго работать, —сказал он сам себе, а затем посмотрел на часы на стене. Было без двадцати десять. Я сделаю анестезию, чтобы вы не чувствовали боли.
— Это не к чему, — сказал Питер, вставая с кресла. — Нам нужно идти.
— Я бы не советовал вам уходить. Сейчас мы еще сможем сохранить эту часть зуба, но если затягивать, то потом, скорее всего, зуб полностью придется удалить, — прокомментировал доктор.
Питер сразу представил себя замученным садистом-стоматологом, вырывающим его зуб, но присутствие сына через несколько секунд заставило его откинуться на кресле.
— Делайте то, что должны, — сказал он со всем достоинством, на которое он был способен.
Ему нужна была помощь, поэтому он позвал Ксению, чтобы она все подготовила для операции.
Медсестра сделала укол и села, ожидая указаний доктора.
Через несколько минут инъекция подействовала, и Питер перестал чувствовать левую сторону.
Доктор включил бор и сказал:
— Если я сделаю больно, поднимите руку, и я остановлюсь.
Неожиданно раздался хлопок, похожий на взрыв. Все вздрогнули, и доктор остановился.
— Ксения, отведи ребенка в другую комнату и дай ему что-нибудь порисовать.
Медсестра подошла к доктору и тихо прошептала на ухо:
— Нам нужно идти. Это сигнал.
— Это правда, — сказал он, вставая.
Доктор снял халат, а медсестра открыла дверь кабинета. Питером оставался сидеть в кресле с открытым ртом.
Прошло несколько секунд, почти минута, но ни доктор, ни медсестра не вернулись к пациенту, который держал рот открытым, насколько мог.
— Папа, куда ушел доктор? — спросил Алексис.
Питер издал странный звук. Алексис попыталась понять, что говорил его отец.
— Папа, я пойду поищу его, — сказал он и, спрыгнув со стула, побежал к двери.
Питер позволил ему уйти, а сам закрыл рот, подумав, что пока врача некоторое время не будет, ему не обязательно держать рот открытым.
«Все закончилось?» — подумал он. «Все произошло очень быстро. Мне нужно прополоскать рот».
Он встал, взял пластиковый стаканчик, налил воды и уже собирался набрать в рот, когда его язык попал в отверстие, которое стоматолог просверлил в его зубе.
— Что? — Питер хотел узнать, что случилось, но боялся ответа.
Он позвал Алексиса, но тот не отзывался. В стоматологической клинике воцарилась полная тишина. Тишина, которая нарушалась только шумом от перелистывания страниц гламурного журнала, который смотрела следующая пациентка в приемной, и часов, которые пробили десять часов утра.
Он вышел из кабинета и подошел к этой даме:
— Извините, вы тут не видели маленького мальчика?
—Нет, я никого не заметила. Вы его потеряли?
—Нет. А стоматолога? Вы его видели?
—Нет, он здесь не проходил. Что происходит? Я была записана на девять тридцать, а сейчас прошло уже много времени.
Питер не ответил. Он начал открывать поочередно двери, зовя сыну.
—Алексис! Алексис! Куда, черт возьми, делся? Слушай, я разозлюсь, если ты сейчас же не выйдешь.
