Тот приложил указательный палец к середине губ, чтобы показать, что ему нужно замолчать. Алексис сделал то же самое и стал ждать следующего действия от своего друга Микки. Тот протянул ему свою руку.
—Спасибо, Микки, но я не люблю апельсиновые конфеты. Я вообще не люблю апельсины.
Микки убрал конфету и достал другую, со вкусом лимона. Алексис смотрел на нее жаждущими глазами, но в ее голове звучал женский голос, голос его матери.
—Никогда ничего не бери у незнакомых. Или лучше, бери только то, что я тебе даю.
—Нет, спасибо, —сказала Алексис, также вспомнив, что мама всегда учила, что, прежде всего, он должен быть вежливым.
Тогда Микки взял Алексис за руку и потянул за собой.
—Что ты хочешь? Ты отведешь меня к моему папе?
Микки кивнул и указал на дверь, которая была оставлена открытой.
—Ты не особо разговорчив. А может быть ты Молчун, замаскированный под Микки?!
Тот сделал жест, как бы сказал «Возможно», а затем потянул его к двери.
—Я не знаю, стоит ли мне идти с тобой. Я тебя не знаю. Ты меня знаешь? Ты знаешь моих родителей?
Микки вздохнул. Он был не особо изобретательным человеком, поэтому не мог придумать вескую причину, чтобы вытащить ребенка из этой лачуги. Он отпустил руку мальчика и ушел, оставив Алексиса в одиночестве и запертым. Алексис подбежал к двери и несколько раз ударил ее с криком:
—Подождите, сеньор Маус, вы не попрощались!
Никто не ответил на зов Алексис, и мальчику впервые за это утро захотелось плакать. Но какой толк плакать, если его никто не видел? Он никогда не плакал, если был один, поэтому ему нужно было найти кого-то. И для этого он должен был что-то придумать. Он огляделся вокруг в поиске чего-то подходящего. Идея пришла достаточно быстро, хотя, возможно, под влиянием его отцовских генов, она была не самой удачной. Он поднял один из шариков, которые у него были, и бросил его в окошко. Шарик отскочил по стеклу со слабым звенящим звуком и сделал короткие прыжки по полу. Увы, звук был недостаточно громким, чтобы его услышали снаружи. Он поднял шарик и попытался снова, швырнув его на этот раз со всей своей силой. Эффект был пропорционален приложенной силе. Шарик отскочил от стекла, но на этот раз разбился на куски, ударившись об пол. Вероятно, это произошло из-за микроскопической трещины, которая была на шарике. Алексис замер на мгновение, осознав, что сломал что-то, что ему не принадлежало. Это чувство быстро прошло, когда он сунул руку в карман штанов и увидел другие шарика в своей руке.
«Семь шариков - это больше, чем один шарик», —подумал он. «От семи шариков шума будет больше, чем от одного».
Он стал слегка подбрасывать их в ладони, чтобы оценить их вес и эффект, который они могли произвести, ударившись об оконное стекло. Он замахнул руку и с громким криком бросил шарики. Буквально мгновение шарики летели на одной высоте, но вскоре разлетелись в разные стороны и за считанные секунды завершили свое воздушное путешествие, врезавшись в твердое тело, которое оказало эффект отдачи на эти маленькие разноцветные шарики. Несколько шариков столкнулись друг с другом, одни в воздухе, а другие уже на полу. А вот те шарики, которые по своему возвращению не нашли твердую почву, вместо этого атаковали мягкое тело Алексиса. И он снова закричал, но на этот раз от боли, вызванной колкими ударами по его голове, рукам и груди.
—Ааааааай! Ааааааай!
