Внезапно на Андрея накатили чувства ностальгии и умиления, будто бы на миг вернулся на далёкую родину времён бандитского беспредела девяностых, как их показывали в многочисленных сериалах и фильмах. Сам-то он застал ту эпоху совсем мальчишкой, но представление о ней имел весьма красочное.
Видимо, его настроение передалось даже сквозь ложную сумрачную личину, раз бородач сделал шаг назад, опустив ногу на ступень, и удивлённо спросил:
– Ты чего, мужик?
– Мужик землю пашет, – пояснил Немченко. – Я же почтенный Бонд. Джеймс Бонд.
– Слышь, Рыба, мне кажется, он всё ещё не понял. Или реально наглый слишком, – подался вперёд третий из гоп-компании, самый молодой, со свежим кровоподтёком на скуле и засохшей кровяной коркой на рассечённой левой брови, вмазали ему в трактире, получается, справа. – Тебе более доступно надо объяснять всё? Ты тупой?
Не извлеки бородатый из-за пояса нож, пусть даже с целью испугать, Немченко ограничился бы обычным мордобоем, без членовредительства, но, имея опыт расставания с жизнью от бандитской заточки, ещё раз перерождаться землянин не желал, тем более неизвестно, даст ли ему кто-нибудь следующий шанс.
Нож в руке подонка послужил триггером, Андрей справа снизу ударил резко, точно и со всей силы в защищённую лишь грязными тёмными волосами челюсть, чувствуя, как ломается кость под костяшками кулака, и слыша её хруст с одновременным клацаньем зубов.
Мужик рухнул на ступени уже без сознания, пролетев мимо отшатнувшегося на рефлексах рябого.
Этот сам подставился под хороший, от души, пинок в верхнюю часть живота. Благородному Анду, стоявшему на крыльце, бить было очень удобно, даже высоко поднимать ногу, как он отрабатывал на тренировках, не пришлось.
С хеканьем, будто рубил колуном дрова, Рыба согнулся и повалился на своего бессознательного бородатого подельника.
– Тебе конец, урод! – выкрикнул оставшийся.
У самого молодого из троицы под рубахой оказалась спрятана короткая деревянная дубинка с набалдашником то ли из бронзы, то ли из железа, Андрей не разобрал.
– На себя-то давно в зеркало смотрел? – поинтересовался благородный ол. Дубинки он нисколько не испугался, у самого при себе имелось на поясе оружие – тесак в ножнах, такие носили многие горожане – только извлекать его не стал. Вытащил из кармана горсть медных монет, сдачу, оставшуюся после оплаты в трактире недоеденного обеда, спросил: – Про эти деньги разговор у нас был? – и швырнул мелочь в лицо парню, одновременно сбегая с крыльца.
Нехитрый приём сработал, бандит, защищая лицо, поднял обе руки, ненадолго, буквально на секунду-две, но Немченко этого вполне хватило, чтобы подскочить к нему и сильно пробить кулаком в печень, а затем ногой в пах.
– Папа, что происходит?! – За спиной ола Рея появились дети и зять. – Кто эти люди?
– Не представились, дочка, – повернулся землянин. – Но, кажется, очень плохие люди. Рик, Жора, вяжите их, верёвки в спальне у Али, Аля, а ты беги к тёте Агае, пусть пошлёт раба в околоток. Здесь без стражи не разобраться, зачем пришли, чего хотели?
Один из бандитов, тот самый рябой по прозвищу Рыба, уже кое-как, кряхтя, пришёл в себя.
– Не надо стражи, почтенный, – попросил он. – Мы по ходу ошиблись. Давай разойдёмся по-нормальному?
– По-нормальному – это как? – поинтересовался Андрей. – Учти, стража не самое плохое, что вам угрожает. У моей дочери – Аля, постой, не ходи пока никуда – у неё друг офицер дружины ола Майсера. Надеюсь, слышал о таком? – Он решил использовать козырь в виде десятирангового мага, члена миллетского клуба. Понятно, такому высокородному олу не могло быть никакого дела до приезжего менялы и его семьи, но знакомство с одним из людей в окружении Майсера всё же что-то значило. И Борзый уже сегодня узнает о том, что у почтенного Джеймса Бонда имеется к кому обратиться в случае чего за покровительством. Не хотел благородный Анд раньше времени пускать в ход такой козырь, но сейчас решил, пусть знают и бандит, и лейтенант Дробов. – Вы действительно не к тому решили с угрозами прийти. А вопрос оплаты я решу с Борзым. Без вашего участия. Ты понял?
