Женщины поджали губы и, переглянувшись, неуверенно кивнули.
– И да… больше не позволяйте себе такой тон в отношении моей жены. Надеюсь, это понятно?
Вновь кивнули, хотя и скривились недовольно. Я махнул в сторону выхода, мол, свободны, и с трудом удержался от разочарованного вздоха. Бросил взгляд на уходящих компаньонок жены, положенных ей по статусу в первый год супружеской жизни. Сегодня они наговорили много лишнего. Хотя они наверняка были уверены, что после сегодняшней выходки я отправлю Теанию в монастырь и пойду к храмовникам – расторгать брак, убирать со своей руки брачную татуировку в одностороннем порядке в связи с изменой супруги. Но зачем? Я сам не безгрешен. Этот брак – фикция, он закончится через двадцать восемь дней.
Осталось дожить до Солнцелунного праздника без эксцессов.
А теперь следует найти Теанию и всё-таки сказать ей, что с монастырём пока повременим. Пока.
– Мьена, позвольте заплести вам волосы перед обедом, – вновь обратилась ко мне всё та же девушка. – Пройдёмте в будуар.
Мьена… Наверное, это какое-то местное обращение? Неопределённо кивнула и проследовала в будуар чужих покоев. Чужие покои в чужом дворце и в чужом мире – теперь я точно убедилась в этом, потому что я совершенно не помню, чтобы в нашем было королевство Орванз.
По жизни я авантюристка, вот и сейчас я не спешила вопить от страха и отчаяния. Наоборот, мой организм воспринял всё как игру, как вызов, на который необходимо ответить.
Я в другом мире? На месте жены красавчика-правителя? Тут есть водопровод? Жизнь – прекрасна! И уже ни в какой монастырь не хотелось. Как подумаю о богослужении двадцать четыре на семь, так сразу холодный пот пробирает. Собственно, сколько тут часов в сутках? Есть ли недели? Месяцы? Я ведь могу проколоться на самых банальных вещах!
Горничная проводила меня в будуар, совмещённый с гардеробной. Очуметь!
– Ва-а-ау, – выдохнула я и огляделась.
Нет, они меня отсюда точно не выживут! Это же мечта моего детства! Ровные ряды шкафов с множеством выдвижных полочек, в которых на бархатных подушечках лежали украшения; ящичков с нижним бельём – таким, что даже в руки-то страшно брать (тут не просто знают всё о кружеве, но и шьют так, что закачаешься!), стеллажей с обувью и головными уборами, и, конечно, вешалками с такими роскошными платьями, что я подобных даже на картинках не видела.
Особенно приглянулось бело-синее волшебство, всё переливающееся, но не вычурными пайетками, а словно лунным сиянием, едва заметными бликами – глаз не отвести. Я сразу поняла – хочу! Вот прямо здесь и сейчас. О чём и сообщила служанке.
– Но это ведь на Солнцелунный бал, – изумилась горничная.
Так не дотяну я до бала. Встречусь с лягушонком, вернусь домой и останутся только волшебные воспоминания об этом мире и в частности – о личной горничной. Эх, в своей жизни я вряд ли на такую роскошь заработаю. Я не о платье, а о личной камеристке.
– Ладно, – нехотя согласилась я. – останусь в персиковом. Тебя кстати?..
– Рулена, – напомнила горничная, причём таким тоном, словно каждый день представляется мне заново и не видит в этом ничего необычного.
В первую очередь я нашла нижнее бельё – короткие кружевные панталончики, похожие на шортики из нашего мира. Весьма приятные, лёгкие и удобные. Вместо чулок выбрала высокие носочки – белые и из материала намного приятнее, чем капрон. А после девушка занялась причёской. Я даже была этому рада, ведь мне нужно было время, чтобы выпросить у неё деликатно об этом мире.
