Я залилась пунцом до корней волос. Нет, ну какой же лярвин сын!
- Вам показалось! – выпалила нервно. – Я мылась, то есть пыталась. А вы ворвались и помешали!
- С тем, что помешал, не поспорю, - усмехнулся этот нахал. – Хотя с удовольствием бы помог.
- Себе лучше помогите, чтобы у вас ничего не свербело! – взорвалась я. – А меня оставьте в покое! И выйдите наконец отсюда или отвернитесь хотя бы!
- Как скажешь, Алена, - ответил поганец тихо и ласково, еще сильнее обозлив меня.
Смерил меня бесстыжим взглядом с ног до головы – и лишь после этого отвернулся, нарочито медленно. Я скрипнула зубами. Нет, ну какой гад!! Мне бы сейчас папин Макаров – пусть бы подлец повалялся с дыркой с полчасика. Знал бы, как измываться над землянками!
Где же это долбаное полотенце?! Судорожно вертела головой вокруг; найдя, схватила, обтерлась резкими напряженными движениями, замоталась и вышла из ванны.
Дорах повернулся, оглядел меня и опять улыбнулся распутно.
- Очаровательно выглядишь. Тебе идет это полотенце.
- Соблазнитель из вас тот еще, - отрезала я. – Наверно, по американским комедиям учились. Надеюсь, ваши портнихи не скроят мне бальное платье в вашем вкусе.
- Пойдем посмотрим, - Дорах сделал жест рукой в сторону двери. – Они уже прибыли, вместе с твоим платьем.
- Мерить при вас не буду, и не мечтайте!
Негодяй притворно вздохнул.
- Какая жалость. Ты разбила мои надежды.
Нос бы ему разбила, наглому демонюге. Пока я строила каменно-неприступную морду лица, Дорах галантно распахнул передо мной дверь ванной, приглашая выходить. Я прошла, нарочно не глядя в глаза чертову принцу.
В комнате стояли вчерашние портнихи, приветливо улыбаясь – естественно, Дораху, а не мне. Между ними, прямо в воздухе, парило платье. Сантиметрах в двадцати над полом, еще и вращалось вокруг невидимой оси, как три-дэ модель на экране.
Вопреки моим опасениям, оно не было настолько открытым, что выставило бы меня полуголой. Вульгарным и развратным – тоже. Напротив – довольно сдержанным, если сравнить с тем, что носили демоницы.
Верх состоял из корсета и высокого лифа, оставлявшего открытым плечи и чуть-чуть грудь – такой даже в школе на выпускном носят. На спине вырез дугой под лопатками. И все это нежно-медового цвета, совсем светлого на уровне груди и более яркого и насыщенного на талии.
Ткань корсета искрилась и переливалась. Казалось – тронь ее и почувствуешь пальцами волны, перекатывающиеся прямо в ткани, в некоем дополнительном измерении.
Свободная длинная юбка до пят сверкала ярко-оранжевыми красками. Как и корсет – более темные оттенки ближе к поясу и светлее – к подолу. Верх и низ так дивно гармонировали между собой, что яркие цвета не выглядели пестрыми, и платье смотрелось не броским и вульгарным, а изысканным и элегантным.
Я зачарованно любовалась этой красотой, а потом и вовсе зажмурилась, сжимая нежную шелковистую ткань.
- Соизволите примерить, Алена Витальевна? – негромко спросила одна из демониц-портних.
Я кивнула. Платье подплыло ко мне вплотную и опустилось почти до пола. Другая демоница расстегнула застежку на корсете сзади и потянулась к моему полотенцу. Спохватившись, я обернулась к Дораху, о котором успела забыть, любуясь нарядом.
- Ну? – требовательно бросила, уперев руки в боки.
- Ухожу, Алена, - улыбнулся наглец и поднял руки, типа сдается.
И за долю секунды растворился в воздухе. Каково, а? Что, Рябченкова, еще остались иллюзии насчет способности Дораха мгновенно исчезнуть прямо с женского тела? Даже
