– Что случилось? – услышала я слева от себя голос Гридиана. Кажется, он сидел в кресле у окна.
– Не-е-ет! – простонала я, закрыв лицо руками.
– Прекращай кричать, стонать и издавать прочие идиотские звуки, – Гридиан поднялся и подошёл к кровати. – Через четверть часа слуга принесёт тебе еду. После завтрака начнём усиленно тренироваться.
Я вылезла из-под одеяла и с обречённым видом села на край кровати, свесив ноги.
– Туфли мои ты тоже отобрал? – спросила я, увидев на полу красные бархатные тапочки, отороченные коротким мехом.
– Они тебе пока не нужны. И вообще, марш под одеяло.
Увидев слугу, входившего в комнату с подносом в руках, я убедилась, что во дворце кроме Гридиана и Даннэра есть живые люди. По всей вероятности, это был тот самый немой, про которого говорил Даннэр. Натянув одеяло до подбородка, прикрыла глаза, но так, чтобы сквозь ресницы можно было что-то разглядеть.
Слуга подошёл к столику, поставил на него поднос, учтиво склонил голову перед королём, потом передо мной, и удалился. Я чувствовала себя очень неуютно в присутствии этого человека, и тем страшнее рисовались перспективы моего будущего общения с придворными.
После завтрака, который, признаться, съела без малейшего аппетита, я начала постигать азы королевской жизни. Гридиан объяснял мне, как нужно ходить, поворачиваться, улыбаться, смеяться, реагировать на вопросы и самой их задавать. Два с лишним часа я провела, как солдат на плацу.
Оказывается, Альмейда имела привычку едва заметно склонять голову вправо, когда кого-то слушала. Это меня особенно раздражало. Боюсь, придушу кого-нибудь, пока выработаю данную манеру. А ещё Альмейда слегка щурилась, когда ей что-то не нравилось. Применимо к себе я бы легко смогла справиться с этой задачей, а вот в образе королевы… Гридиан долго разъяснял мне по пунктам, что может вызвать недовольство Альмейды, но я не запомнила и половины. Пришлось всё повторять… и не один раз.
Когда мои извилины приготовились завязаться в тугой узел, король, словно почуяв близость коллапса, сделал перерыв на обед.
Аппетит разгулялся, поэтому я съела всё, что принес слуга, кроме, разумеется, тех частей порций, которые оставляла на тарелке капризная Альмейда. Под конец разложила приборы, показав, что довольна всем.
– Редкий случай, чтобы Альмейда вот так разместила приборы, – заметил Гридиан. – Она весьма придирчива к еде.
– Хорошо, я запомнила. Но в этот раз сделаем вид, что мне всё понравилось.
Король откинулся в кресле и задумчиво смотрел на меня. Я бросила на него короткий взгляд, сложила салфетку и произнесла привычное уже «Благодарю за трапезу».
– Расскажи про своих родителей, – вдруг произнёс Гридиан.
Я вздрогнула. Зачем ему это?
– Про родителей Ники или Альмейды? – уточнила я на всякий случай. Мало ли, он думает, что Даннэр вчера что-то рассказал мне о моих «новых» предках и теперь решил проверить, насколько я усвоила материал.
– Про твоих, Ника, родителей.
Вряд ли можно было задать мне более болезненный вопрос. Всегда уходила от него. Хотела и сейчас извернуться, но вид собеседника говорил о том, что без ответа он отсюда не уйдёт.
– У меня их нет, – молвила я, глядя в пустоту.
В комнате повисла напряжённая тишина. Гридиан молчал, видимо, ожидая пояснений, а мне просто тяжело было продолжать тему.
– Мама погибла, когда мне было шесть лет, – произнесла я, чувствуя, как ком подступает к горлу. – Её сбила машина, – подняла глаза на Гридиана – наверное, он не ведает, что такое машина.
