— Ты…
— Хорошо подумала, — усиленно закивала, мгновенно осознав, что он хотел спросить. Бровь парня взлетела вверх.
— Что ж, это твой выбор, — прозвучало, как угроза. Но я на это спокойно отреагировала, наблюдая, как Сахьяр стремительно покидает нашу комнату.
— Фух! Теперь можно расслабиться, — вздохнула с облегчением. Мой взгляд упал на зеркало, которое раньше не замечала.
Мама дорогая! Это я? От увиденного захотелось забиться в угол и не высовываться оттуда, а еще накинуть на себя паранджу, лишь бы никто не увидел это. Было от чего испугаться. Огромные синие глаза на худющем бледном лице, будто череп обтянули кожей и забыли добавить мягкости. Тонкие губы, которых почти не видно, приплюснутый широкий нос. Жиденькие серенькие волосенки, торчащие в разные стороны. Так и хотелось закричать:
— За что, Господи?! Почему я?
Но стиснула зубы, еще раз осмотрела себя критическим взглядом и обернулась к молча наблюдающей за мной подруге.
— Косметика есть? Завтра буду приводить себя в порядок. Теперь-то я понимаю, почему от меня все шарахаются. А еще нужна нитка с иголкой.
Вместо ответа Анира выложила из объемной сумки все необходимое. Формой занялась сейчас. Так, здесь ушить, тут подкоротить, плечи подправить. Готово. Правда к тому времени, как я закончила, глаза уже слипались. Подруга спала. Она не дождалась окончания моей работы. Ну и ладно. Посмотрим завтра на результат.
Утром подскочила рано. Анира еще спала. Я оделась, критически осмотрела себя в зеркало. Платье село, как влитое, подчеркивая неплохую для такого гадкого утенка фигуру, открыло довольно стройные ноги. Теперь приступим к главному. Макияж. Косметика всегда творила чудеса, и сегодня она здорово мне помогла. С лицом разобралась, привела его в божеский вид. Сама себе улыбнулась. Чудовище превратилось, нет, не в красавицу, но в довольно милую особу. Теперь разберемся с волосами. Хорошо у Ланки нашлись шпильки, приколки и еще много милых сердцу девушки радостей.
Немного подчесала, скрепила шпильками, подколола с двух сторон заколками. Полюбовалась на себя. Вот теперь можно и на занятия. Только подругу осталось разбудить. Но не успела я обернуться, она сама проснулась. Посмотрела на меня. Протерла глаза. Мотнула головой. Хриплым со сна голосом спросила:
— Ты кто? Где Ланка?
— Вставай, подруга, нас ждут великие дела. Нам еще тебя в порядок приводить, — подмигнула и уперла руки в бока. Заметив, что та все еще в ступоре, пригрозила: — Если через две минуты ты не поднимешь свой зад с кровати, устрою тебе ледяной душ.
— Все-все, иду я, — ворчливо отозвалась девушка, все еще с недоверием разглядывая меня. — Это правда ты? Хотя кто еще мог предложить по доброте душевной окунуть меня в ледяную воду, — ворчала Анира, вставая.
Как только она оделась и умылась, усадила ее перед зеркалом и принялась за нанесение макияжа, потом разобралась с волосами. Уже через полчаса мы были готовы. Произошла заминка, стоило мне глянуть на стоптанные башмаки. Скривилась.
— Анира, а нет чего-нибудь поприличнее и на каблуке? Не могу я такая красивая обувать такое убожество, — спросила и, заметив хитрый прищур подруги, приготовилась ждать.
Она полезла под кровать, извлекла на свет чудесные туфли на шпильке сантиметров двенадцать, как я люблю. От радости готова была расцеловать подругу, но времени уже не оставалось. В последний раз окинув свое отражение взглядом, осталась довольна. Подхватив соседку по комнате, отправились в столовую.
