— Жатва началась! — неслось отовсюду вместо приветствия, и я тоже заразилась всеобщим приподнятым настроением. Казалось, ещё немного — и всё будет лучше прежнего. Ожидание счастья носилось в воздухе и проникало внутрь вместе с выпитым элем и чуть горьковатым пивом.
В солнечных лучах летали божьи коровки, размером со шмеля. Одна из них села мне на руку, и я прошептала:
— Хочу скорее встретить тех, кто остался за Чертой.
После чего выпустила насекомое, которое, взмыв в воздух, полетело, должно быть, на солнце, неся свету моё желание. Если верить фейри, оно вскоре непременно сбудется, а этот народ знал толк в магии!
Что мне нравилось в этом празднике, так это отсутствие строгих правил. Никаких пафосных речей, которые надо было выслушивать, боясь шелохнуться или чихнуть! Все пришли сюда веселиться и слушать весёлые или тягучие, как жидкая карамель, песни.
— Кони, мечи, боевые колесницы,
Копья, щиты и лица мужей,
Роса, плоды, блеск на листах,
День и ночь, прилив и отлив —
Гости, свободные от долгой тоски,
Принесли всё это в залог,
Дабы прекращались споры и ссоры
В этот день, наступающий раз в три года, — пел красивый баритон, и надрывные флейты вторили мелодии, придавая той легкости.
Для певцов была расчищена площадка, напоминающая сцену уличного театра, где каждый желающий восславить бога и богиню плодородия, мог сделать это, не боясь быть освистанным.
Какое-то время я стояла среди толпы слушателей и радостными криками благодарила бардов за песни и баллады, которые те, не скупясь, лили на собравшихся, заставляя кровь в жилах бежать ещё быстрее.
— За Лугнасад! — подошла ко мне Иона и протянула маленькую кружку эля.
— За Лугнасад! — повторила я и пригубила терпкий напиток, а когда допила, обнаружила, что девушки уже нет рядом.
За время праздника я не раз порывалась снять маску, но какая-то сила останавливала меня, не давая этого сделать. «Гейс», — подумала я и прекратила попытки. Маска почти не мешала, никто не пялился на меня , и вскоре она вовсе забылась.
«Хватит пить!» — мысленно одёрнула я себя и решила пройти чуть дальше, за холмы, на второй ярус. Шла с замирающим сердцем, но остановиться не могла, словно невидимая нить тянула меня к месту заключения браков.
Посреди луга стоял огромный колодец, вокруг которого теснились мужчины и женщины самых разных возрастов. Матушка Гайте, заметив меня, поманила рукой. Я уже пожалела, что пришла сюда и хотела сделать вид, что не увидела знака, и тихо слиться, вернувшись к столам, но на плечо легла тяжёлая рука, а в воздухе запахло горькими луговыми травами.
Я почувствовала себя мухой, завязшей в паутине, колебание которой выдало приближение хозяина.
— С началом жатвы тебя, Дивона! — хрипотца в его голосе усилилась. Одетый в светло-зелёный наряд, жених выглядел голливудским актёром, снизошедшим до фанатки. Но ей была не я.
— И вас! — прошептала я, ругая себя за слабость, овладевшую телом.
Не говоря ни слова, Кайден взял меня за руку и повёл к матушке Гайте.
2
— Что, прямо сейчас? — растерянно шептала я, обращаясь то ли к жениху, предпочитающему делать вид, что не расслышал, то ли к самой себе. Страха не было. Какая разница: сегодня, завтра или через два дня? И зла на окружающих, не удосужившихся сообщить мне дату свадьбы, я тоже не испытывала.
Матушка Гайте кивнула нам и повела прочь от колодца. Значит, скрепления рук сегодня не будет?
