Если интерес не к деньгам её отца, то зачем она понадобилась Рику?
Сейчас узнаю…
Я следую нити, чувствую, как она вибрирует, натягивается. Яркий всплеск, и нить развеивается, но это уже не важно, потому что я нашёл.
Я останавливаюсь у свободного кресла. В соседнем сидит…
Бездна!
В соседнем кресле сидит тот самый выбесивший меня белобрысый мальчишка, сверкает теперь уже не одним, а двумя значками, и второй, от Альянса, объясняет, как он сюда попал. Мальчишка настолько занят иллюминатором, что меня просто не замечает.
Придушил бы.
Я сажусь просто чтобы не маячить в проходе.
Чувствую себя последним идиотом.
Рик, я тебя недооценил, признаю. Мне следовало сразу понять, что побег подготовлен очень тщательно. Скорее всего Рик с Дженсен действительно появились в порту, но они либо на челноке на соседний остров ушли, либо вообще вернулись в город. А нить, прежде, чем уйти, перекинули на мальчишку, вот я об него и спотыкаюсь который раз. Надо признать, ловко. Давно меня так не одурачивали.
Тол вот… Да, Рик, ты продуманный засранец, но не радуйся, ушлёпок, я тебя всё равно достану, и разговор у нас будет особенный.
Мальчишка медленно поворачивает голову и мы сталкиваемся взглядами.
Я не выдерживаю, кипящее во мне раздражение выплёскивается:
— Вырядился! — рыкаю я.
— О-о? — он будто удивляется, словно ожидал от меня чего-то ещё, а не претензий к внешнему виду.
— Думаешь, нацепить значок, чтобы командовать судном, достаточно?!
Чего я к нему прицепился?
Сам себе объяснить не могу. Мальчишка ведь наверняка “жертва”. По нему хорошо видно, что летит в столицу, цвет волос совпадает — вот и скинули на него как на лучшего кандидата.
На задворках сознания крутится мысль, что, возможно, мальчишка и есть Рик, но нет. Какой смысл перетягивать нить на себя, когда её нужно сбросить? И куда бы он дел Дженсен? Нет, он не Рик. Я, конечно, для порядка проверю, однако заранее понимаю, что это будет пустая трата времени. Но небрежности допускать нельзя. Не тогда, когда речь о жизни и безопасности моей невесты.
— Ну… ты вот думаешь, что камзол нацепить достаточно, чтобы своей глупостью других грузить.
Ещё и огрызается.
Ладно, раз с характером, сделает доброе дело — послужит громоотводом для моего раздражения.
Такого наглеца за штурвал пускать нельзя, и себя и других угробит. Да я бы ему ботинки чистить не доверил!
— В Лётную Академию поступаешь? Забудь, — ухмыляюсь я. — Будешь сдавать на квалификацию заново, уж я постараюсь.
— О-о? Да хоть сейчас, — и мальчишка отворачивается к иллюминатору.
Тупейшая перепалка, на которой я бездарно потерял драгоценные мгновения.
— Уважаемые пассажиры, пожалуйста, убедитесь, что вы пристёгнуты. Мы готовы к разбегу и взлёту.
Рядом оказывается бортпроводница и с извиняющейся улыбкой застёгивает на мне пряжку ремня безопасности. Тоже Альянс продавил — с появлением ремней травм на рейсах стало в разы меньше.
Бездна!
— Подождите!
На борту мне делать больше нечего, я тянусь, чтобы расстегнуть пряжку, встать и потребовать снять меня с рейса. Раз невестушки на борту нет, истинная причина скандала останется тайной.
Но я не успеваю. Вторая бортпроводница — на наш отсек их две — уже отчиталась перед командиром судна.
— Уважаемые пассажиры, говорит командир воздушного судна. Мы начинаем разбег.
“Моя” бортпроводница спешно садится.
Почти сразу я чувствую рывок, меня мягко вдавливает в спинку кресла.
