А действие тем временем развивалось дальше, входя в активную стадию. Первой проходить инициацию вызвалась осмелевшая Беррана. Я напрягся, когда Тарнуг заметил закрепленную аптечку на обнаженном девичьем теле, это был скользкий момент. Пришлось в срочном порядке объяснять, с какой целью она там находится, но, на удивление, никто не стал возражать против нее. Быстро вникнув в ситуацию, Архимаги сами выказали живой интерес к эксперименту. Разместив рыжую на этом импровизированном алтаре, похохатывая, Псинамаг стал золотистой краской рисовать на ее теле что-то похожее на геометрический орнамент. Ни каких тебе песнопений при этом процессе, ни окуриваний. Хотя Ривар так и дымил своей трубкой, но это не считается. Концентрированные узоры в районе груди и головы расходились блестящими трассами к конечностям. Все это изображалось тяп-ляп с каплями и потеками, просто страшный сон каллиграфа, хорошо, хоть без матерных надписей. Быстро закончив с художествами, Тарнуг открыл поднесенный одним из учеников небольшой ларец. Оказавшиеся внутри энергетические кристаллы были гораздо крупнее тех, что мы получили с лютоволков. Вооружившись кристаллами, тройка Архимагов окружила Беррану. Все затаили дыхание, у меня, кажется, даже сердечко пропустило удар, когда они синхронно, усилием воли разрушили кристаллы и светящимися от избытка пси-энергии руками вцепились в рыжую. От прикосновения нарисованные дорожки словно вспыхнули на теле, сила продолжала струиться из рук проводников и впитывалась в обнаженную красотку. Дикий крик боли огласил окрестности. Тело на камне стало набирать свет и извиваться, периодически меняя форму. Кусками то тут, то там появлялся мех, проступали звериные черты, даже хвост мелькал. От созерцания этой невероятной картины меня оторвал окрик Псиномага.
– Малой, что там твоя коробка говорит?
Я поднял взгляд и обнаружил, что все три Архимага смотрят на меня в ожидании отмашки. Переадресовал вопрос Алисе, получил обратный отчет в семнадцать секунд. Я стал дублировать его вслух, на всякий случай предупредив, что это я не просто так комаров считаю. Все прошло идеально, отпустив Беррану и скинув излишки энергии в камень, обнаружили на нем кавайную лисичку без сознания.
– Надо же! – удивилась Мадлен разглядывая ее. – Симпатичная какая получилась, не то, что ты, псина. – упрекнула она Тарнуга.
Тот, хохотнув ответил.
– Нормально, у меня тут все красавцы.
– Ага, расскажи это Заре, ты ее в плешивую белочку превратил, она теперь из своей норы не вылазит, бедняжка. Да и других красавиц не припомню, что-то тут не так, – эльфийка покосилась на меня. – Давай-ка выкладывай? Твоя работа? Как сделал? Это коробка все?
Пока рыжую перемещали на находящиеся тут же носилки, я пытался объяснить свою методу Архимагам, но все время терял нить повествования. Выразительный, молящий взгляд Дамчана уже раздевшегося для обряда, сбивал меня с мысли, его худое тело буквально трясло от страха.
– Да чтоб вас! – ругнулся я, представив, как он превращается в горстку пепла.
Хоть мы с ним и не успели познакомиться, сейчас это не имело значения. Я с вопросом глянул на Тарнуга. Тот со своей фирменной недоулыбкой одобрительно махнул рукой. Пришлось быстро метнуться и перецепить девайс на второго испытуемого. Проверив, что аптечка работает, пожелал удачи парню и, повернувшись, сообщил об этом магам. Вторая инициация прошла уже по накатанной. Дамчан превратился в какого-то хорька и на носилках вслед за лисичкой отправился в лагерь. Архимаги возбужденно гомонили, оба одаренных выжили, что было на их взгляд нереальным результатом. Они все расспрашивали о медаптечке, особенно интересовала возможность применения без моего участия. Пару раз до меня дорывался заплаканный Нурикс, который сгребал меня в свои медвежья объятья и что-то вещал о великой дружбе во веки веков. С таким гомоном мы и ввалилась назад в лагерь, где к нашему возвращению уже был накрыт стол.
