– Вот интересно, а вообще законно так смотреть? – спрашиваю у Евы, которая так же, как и я, наблюдает за игрой взглядов нового препода и Николь, которая по-прежнему садится рядом с нами.
– Мне больше интересно, кто первым сдастся, – отвечает подруга.
Сегодня мы перешли от теории к практике, то есть нас усадили за компьютеры и дали самостоятельное задание, которое мы уже сделали, поэтому сейчас развлекаем себя, смотря за взаимодействием этих двоих.
– А мне интересно, – неожиданно вступает в разговор Николь, когда Константина Георгиевича отвлекает Марина Коротаева. – Чего он вообще припёрся именно на наш поток? Зачем он вообще пошёл преподавать?
– Из него выходит хороший препод, – говорю я. – Может, он хочет передать свои знания студентам, чтобы развивать это направление? – замечаю, как она косится в сторону мужчины, который, склонившись над плечом девушки, что-то ей объясняет, показывая карандашом на экран. – Да не обращай ты на него внимание. Пусть смотрит, потом надоест и отстанет.
– Очень на это надеюсь, – отвечает Николь, по виду которой, наоборот, кажется, что она не хочет этого.
– Николь, у вас уже всё готово? – неожиданно раздаётся совсем рядом, и Святова закатывает глаза.
Константин Георгиевич, не дожидаясь ответа, начинает проверять то, что сделала наша отличница. И делает это очень уж странно… соблазнительно для одной конкретной девушки, я бы сказала, – заключает её в своеобразный кокон, положив руки на стол по обе стороны от неё и прижимаясь грудью к ней. На лице Николь расцветает румянец. Он усиливается, когда мужская ладонь ложится поверх её на мышку.
Не боится увольнения?
Интересно, а сколько это будет продолжаться? Чтобы я понимала, сколько у меня есть в запасе времени на наслаждение этим спектаклем. Протянут до конца года? А до конца выпуска? Было бы неплохо.
После пары Николь с остервенением собирает свои немногочисленные вещи в сумку и выходит из аудитории, чеканя шаг. Впервые вижу нашу тихушницу в таком состоянии. Не сговариваясь, следуем с Евой за ней. Как бы та ничего не натворила. Провожаем ровно до того момента, как понимаем, что до кабинета ректора остаётся всего один поворот.
По времени не успеваем зайти в кафе напротив института, поэтому посещаем институтскую столовую, в которой не были с первого курса. Как только переступаем порог, сразу окунаемся в шум голосов и бряканье посуды. Пока стоим в очереди, осматриваем ассортимент. Я не сильно голодна, поэтому решаю взять чай с булочкой. Да и, если честно, им я больше доверяю, чем той же грече с мясом.
– Не мы одни решили сюда прийти в кои-то веки, – как бы между прочим замечает Ева.
Сначала не понимаю о чём она.
Мы разместились у окна, где стол освободился как раз, когда мы мимо проходили с подносами. Подруга сидит лицом к дверям, поэтому может видеть всех входящих и выходящих. Оборачиваюсь и натыкаюсь на взгляд тёмно-карих глаз.
Отворачиваюсь, возвращая внимание чаю, который более мне интересен.
– Он тебя узнал, – констатирует Вьюнкова и бесстрастно отламывает от своей булочки кусочек, который тут же оказывается у неё во рту.
– Только не говори, что он идёт сюда, – прошу я, уже зная ответ.
– Не буду, – легко соглашается та, и в этот же момент с нами равняется компания мажорчиков.
