После падения монархии в России сложилась ситуация в форме двоевластия. По определению премьер-министра Г.Е. Львова Временное правительство «было "властью без силы"», оно должно было считаться с Советам рабочих, представлявшими «силу без полномочий»77. С конца февраля и до начала сентября председателем Петроградского совета являлся меньшевик Н.С. Чхеидзе, а из семи членов Президиума четверо также представляли меньшевистскую партию, что определенным образом складывалось на политической линии Петросовета. Уже 1 марта 1917 г., т. е. с момента образования Петросовета, Н.С. Чхеидзе своим приказом №1 по гарнизону Петроградского округа Совет рабочих и солдатских депутатов фактически начинает устанавливать Советско-меньшевистскую власть. 2 марта Петросовет заключил с Временным правительством соглашение, по которому Петросовет поддерживал только те пункты правительственной программы, которые отвечали интересам демократии, и «в той мере, в какой порождающая власть будет действовать». «Временное правительство, – писал 9 марта военный и морской министр Гучков начальнику штаба верховного главнокомандующего генералу Алексееву, – существует лишь пока это допускается Советом рабочих и солдатских депутатов»78.
8 марта, на фоне общей волне арестов бывших царских чиновников, Петросовет принял решение об аресте семьи Николая Романова и о заключении бывшего императора в Трубецкой бастион Петропавловской крепости. Но, несмотря на решение Петросовета Временное правительство отправило Николая II и его семью сначала в Царское Село, а в августе 1917 года – в Тобольск, самое безопасное, по мнению А.Ф. Керенского, место в России, место их династической древней вотчины.
Февральская революция значительно повлияла на политическую расстановку сил России. Нелегальные партии вышли из подполья. Крайне правые, монархические и националистические черносотенцы фактически были разгромлены напором огромной массы народа, вовлеченного в политическую жизнь страны. Тяжелый кризис переживали правоцентристские партии октябристов и прогрессистов. Даже самая крупная и влиятельная партия конституционных демократов раскалывалась. На VII съезде кадетской партии в конце марта 1917 г. произошел отказ от ориентации на конституционную монархию, а на VIII съезде в мае 1917 г. кадеты высказались уже за республику. В Думе фактической силой обладали социалистические* партии, ибо они представляли большинство народных масс. Самая многочисленная партия социал-демократов*, партия эсеров, к лету 1917 г. достигала 800 тыс. человек, в ее ряды записывались целыми деревнями и ротами. Партия привлекала радикальной и близкой крестьянам аграрной программой, требованием федеративной республики. Эсеры выступали за ликвидацию самодержавия, создание демократической республики, введение политических свобод, 8-часовой рабочий день, социализация земли (уравнительное землепользование. т. е. дать каждому крестьянину по 30 десятин земли), развитие кооперации и самоуправления трудящихся. Левое крыло эсеров выделилось в самостоятельную партию левых эсеров и стремилось к более решительным действиям по отчуждению помещичьих земель, «в сторону ликвидации войны» или изменения ее сущности, выступало против коалиции с буржуазными партиями и даже с кадетами. Партия эсеров выступала в блоке с меньшевистским крылом РСДРП. Меньшевики уступали в блоке эсерам по численности (в мае партия меньшевиков РСДРП насчитывала около 45 тыс. человек, в конце лета – 200 тыс.), но осуществляли «идейную гегемонию», несмотря на главенство в блоке правительства эсера А.Ф. Керенского (примкнувшего к эсерам в Февральскую революцию). Меньшевики считали преждевременными и пагубными крутые социалистические преобразования и выступали за сотрудничество с либеральной буржуазией. «Что произошло бы у нас, если бы власть немедленно перешла в руки социалистов, – катастрофично акцентирует Г.П. Плеханов. – Такой переход был бы ничем иным, как диктатурой "пролетариата и крестьянства". Наша трудящаяся масса еще не готова для такой диктатуры. Как заметил Энгельс, для всякого данного класса нет большего несчастья, как получать власть в такое время, когда он, по недостаточному развитию своему, еще не способен воспользоваться ею надлежащим образом: его ожидает в этом случае жестокое поражение»
