И никак не обойтись без этого комментария по сути.
К сожалению, в ваших руках не могут оказаться подлинные письма моих героев. Приоткрою только то, о чём уже писал, что без достоверной основы и полной уверенности автора в правдоподобии приведённого здесь не имело бы смысла и переводить бумагу. Более того, можете не сомневаться, – цель автора столь благородна, что будь даже всё здесь, вплоть до имён, сущей правдой, и то не должно было бы быть ничьих обид.
* * *
А теперь приступим к письмам. Вообразите себе объёмистую пачку. Их – более ста. Все они были разложены по датам. На конвертах поначалу – обратные адреса и фамилии: Вадим Миротворов и Марина Михайловская. Но уже после каких-нибудь десятка писем они ограничивались инициалами, а потом ставили только номограммы из первых букв имён и фамилий, латинскими буквами. Получались переплетения из букв: у него – W и M, у неё – M и M.
Ещё отмечу, что по ходу чтения вы сможете заметить, что содержание переписки во многом совпадает с советами Овидия, приведёнными в эпиграфах из его творения "Наука любви". Понятно, что авторы писем с ним не сговаривались, но в то же время, это очень показательно, – что залог успеха – в следовании определённым законам.
Первым, как видим, написал Вадим, и почти одновременно – Марина. Следите за датами. Они тоже показательны.
13.08.56 г.
Дорогая Мариночка!
Как твоё самочувствие? Отдыхаешь ли без меня?
А я, конечно, уже окончательно выспался. Наш поезд опаздывает, поэтому иногда мы подолгу стоим на разъездах в ожидании встречных.
Только что я минут 20 сидел на травке (Сейчас – 7 часов вечера.). Решил, наконец, окончательно и уж наверняка, выяснить, как же ты, дорогая, ко мне относишься. Вышло, представь: "своим назовёт".[9]
Места комариных укусов настойчиво напоминают мне (Ведь меня комары тоже кусали, хотя ты, очевидно, вкуснее.) о счастливых минутах, проведённых с тобой.
Нас сопровождает довольно мрачная, отличающаяся сплошной облачностью, погода. Это заставляет меня невольно беспокоиться, что тебе, милая, при такой же погоде у тебя, не удастся догнать меня в цвете кожи.
[Хочется ещё отметить сразу обстоятельность и нежность в обращении Вадима в его письмах. Понятно, что он старался, чтобы сохранить их связь. Но именно этим и интересна их переписка, что они выбирали что-то интересное для другой стороны, что к тому же может заинтересовать и читателя. – Авт.]
Купэ, в котором я еду, лучше остальных, т. к. в нём едут молодой человек Толя (учится, из Одессы) и 16-летняя девушка Инна, с которыми я и коротаю большую часть свободного времени.
По поезду я не проходил, но встретился с одной девушкой, одесситкой Людой, которая в прошлое воскресенье располагалась рядом с нами в Лузановке. У неё несколько монгольский тип лица: немного широкое в скулах, с прищуренными глазами. Она интересовалась, где мои друзья и кто была "девушка в зелёном купальнике" (точнее – откуда).
А как, Маринка, ты себя чувствуешь? Если будет охота, напиши мне после приезда в Москву о себе и знакомых мне одесситах. Ладно?
Тебя, дорогая, мне здорово недостаёт. Вспоминаю твои губки.
Вадим.
14.08.56 г.
Милый Вадька!
Хотелось бы вместо всей этой писанины крепко обнять и поцеловать тебя, но увы, ты далеко от меня, а крылышек у меня нет.
Сегодня – первый день в Москве. Стоит чудесная погода, и я уже успела побывать на стадионе «Динамо» и посмотреть футбол.
