Увы. В сексе он был не столь великолепен. Его манеру можно было бы назвать: «скачки на опережение». Причем он всегда старался прийти к финишу первым, словно ему за это сунут в зубы сладкую морковку. Короче, это был тот самый случай, когда количество никак не хотело перерастать в качество.
– Ну почему красивый мужчина настолько безнадежен как любовник?
Я сидела за столиком в маленьком кафе на Пушкинской и делилась с Милой своими невеселыми впечатлениями относительно своей личной жизни.
– Неужели одно с другим настолько несовместимо? Почему красивый мужчина должен быть непременно глуп, как самая распоследняя завалявшаяся пробка, и бездарен в постели? Вот он стоит перед тобой: тело, словно вылепленное руками мастера, каждая черточка его лица настолько совершенна, что я ловлю себя на мысли, что завидую этому непроходимому эгоисту, когда с утра с трудом привожу себя в порядок. Знаешь, сколько мне приходится трудиться, чтобы выглядеть на «все сто»? А этот… даже не знаю, как его назвать, с утра встал и уже красив, как все греческие боги вместе взятые. Разве это справедливо?
– Дорогая, – Мила смотрела на меня, как на слабоумную, – ты хочешь от мужчины слишком многого. И чтоб красивый, и умный, и чтобы из постели по полдня не вылезал. В жизни надо уметь выбирать. Или одно, или другое.
– Выбирать… – я вдруг почувствовала себя обделенной. – А если я не хочу выбирать? Почему мужчины постоянно ставят нас в дурацкое положение?
– Потому что это мы им позволяем ставить себя во все положения, которые им заблагорассудится. Они полагают, что раз мы женщины, значит, просто обязаны быть в каком-нибудь положении.
– Кто здесь у нас в положении? – послышался до боли знакомый голос, и через мгновение около нас материализовалась Женька собственной персоной. – Надеюсь, не Валерия?
– Очень своевременное замечание, – огрызнулась я.
– О чем это она? – Женька перевела полный недоумения взгляд на Милу.
– О жеребце, которого ты ей подсунула, – Мила легким движением руки подозвала официанта. – Будешь есть? Вот этот милый юноша, – и она подарила молоденькому официанту одну из своих неотразимых улыбок, – рекомендует салат…. Как, дорогуша, вы его назвали?
– «Дары моря»… – официант стоял красный, как рак.
– Многообещающее название, не правда ли? – и Мила оценивающим взглядом прошлась по ссутулившейся фигуре несчастного. – Я бы не отказалась от искушения попробовать их на вкус. Обожаю пробовать…. – Мила картинно прикрыла глаза и облизнулась, как изнывающий от жажды придурок в рекламе кока-колы.
Официант окончательно потерял над собой контроль и, что-то пробормотав, рванул по направлению к кухне, предварительно чуть не уронив вазочку с цветами, стоявшую на самом краю стола.
– Видали? – Мила торжествующе хмыкнула. – Вот так их надо строить. А то возомнили о себе черт знает что. Покоя от них нет.
– Это от тебя покоя никому нет, – буркнула Женька и уткнулась носом в длиннющий список закусок.
Через пятнадцать минут подошел официант, но уже другой, и Женька заказала бутерброд с семгой и чашечку кофе.
– Я на диете, – пояснила она. – С меня хватит и тех калорий, что упадут в мой желудок вместе с куском рыбы. Так что там с нашей лошадью?
– Жеребцом, – поправила ее Мила. – Кого ты ей вообще подсунула?
Женька сочувственно захлопала глазами.
– Произошло что-то серьезное?
– Пока, нет, – поспешила я огорчить заботливую подругу. – Я от него уже третий день бегаю. Боюсь, как бы не укусил.
