– Дядя?
– На вашем месте, я бы называл его «правитель» или «наш государь», – все так же не удостоив меня взглядом, ответил руниг. – Усвойте, что в семьях с таким положением, как у вашей, общепринятые понятия родства работают, только если это выгодно тем или иным образом.
Что же, я столько раз про себя потешалась над провинциальными дурочками, с восхищением ожидавшими своего появления на праздниках в надежде на романтическое чудо, а получавшими, если повезет, удачные партии, подобранные их родителями по всевозможным выгодным соображениям. Чем я сама лучше? Только тем, что, взбрыкнув, умчалась в ночь не с тем, с кем надо, а с тем, кого выбрало сердце? Глупое слепое сердце. Но толку-то из всего этого? В итоге вот она я, трясусь в почти промерзшем экипаже именно в том направлении, что было выбрано для меня другими изначально.
– Мой отец хотя бы знает… обо мне? – Ненавистно выспрашивать что-то у Иносласа, будто милостыню просить, но больше-то взять информацию неоткуда.
– Вас интересует, получал ли он ваши письма, где описывалась неземная любовь и безбрежное счастье с милым душе смазливым извращенцем? – цинично ухмыльнулся руниг, кратко сверкнув на меня глазами цвета серого льда. – Да, получал. И даже поверил всему, что там писалось. Знает ли он, что с вами прямо сейчас? Нет, и если вы хоть отчасти та дочь, которой он заслуживает, то это должно радовать вас.
– Радовать? То, что вы не позволили мне увидеться с ним, прежде чем потащить в чужую страну и отдать на растерзание жуткому варвару? – Огромным усилием мне удалось сдержать желание закричать.
– А для чего вам видеться? – пожал плечами Инослас, вперившись безразлично, как смотрят на кого-то бесконечно скучного и незначительного. – Его сердце едва пережило факт того, что вы избрали в спутники жизни простолюдина, вместо десятков достойных молодых людей, что увивались вокруг, любой из которых с легкостью пошел бы на побег от свадьбы с аниром, предложи вы это. Кресс Иногарт – прекрасный политик, умный, жесткий, где нужно, талантливейший управленец и один из лучших умов Гелиизена, но у него есть единственное уязвимое место – вы, кресса Греймунна. Всегда, когда дело касалось вас, он в первую и главную очередь лишь мягкотелый отец, готовый прощать вам все что угодно, идти на поводу у любых ваших капризов, и, как выяснилось, даже способный пожертвовать миром и благополучием Гелиизена ради вашего так называемого счастья. А так как в своих письмах об этом самом счастье вы ему и вещали, а за онора Бора замуж явно не стремились, то он решил сначала ото всех скрыть факт вашего побега, заявив, что вы скоропалительно отправились на воды, смиряться с будущей участью, а потом и вовсе наотрез отказался сообщать Окнерду Пятому о том, где вы и с кем, даже под угрозой суда.
Я охнула, сжимаясь вся от страха за отца.
– Он… Его… Что с ним? – пробормотала, заикаясь.
– Начинаете в полной мере осознавать последствия? – недобро усмехнулся руниг. – Правильно, так и должно быть. Нет, ваш отец слишком ценен для нашего государства, чтобы глупый поступок его дочери перечеркнул все его заслуги, прошлые и будущие. К тому же после некоторых раздумий, мы решили, что, возможно, все и сложилось к лучшему. Поэтому кресс Иногарт так и будет пребывать в убеждении, что вы скрываетесь с вашим Алмером, купаясь в любви и ласке. По крайней мере до тех пор, пока не объявят о вашей свадьбе с онором Бора. Это убережет его от новых множественных потрясений, отвлечений от дел государственной важности и попыток сделать нечто опрометчивое и безумное, чтобы освободить любимую дочурку от ее незавидной участи.
