Ее щеки снова порозовели. Черт, она милая.
Съемка вдруг заиграла другими красками.
– Где тут пирожок? – вошел Зейн, и ему потребовалось всего две секунды, чтобы найти Кэти взглядом. И застыть.
Блеск.
– Кто ты? – требовательно спросил он.
– Эм, Кэти, – ответила она.
Зейн обошел очень длинный стол, взял ее за руку и поцеловал.
– Приятно познакомиться, Кэти. Я Зейн. – Он одарил ее своим пристальным взглядом викинга с ледяными голубыми глазами – таким взглядом, который обычно предоставлял ему любую желанную киску.
– Круто, – сказала Кэти. Она уставилась на Зейна, потому что именно так поступают женщины.
– Ладно, – сказала Мэгги, обходя стол и увлекая Кэти прочь. Мэгги была одной из немногих женщин в моей жизни, у кого имелся иммунитет к ерунде Зейна. – Не обращай внимания на Зейна. Он такой со всеми.
Не со всеми. Только с женщинами, которых он хочет трахнуть.
Когда девушки ушли, Зейн посмотрел на меня и застыл, встретив мой взгляд.
– Что?
Я отвернулся, намереваясь уйти, как раз в тот момент, когда вошла одна из костюмерш с рубашкой для меня.
– Только не эту, – сказал я и вышел.
Я еще никогда в жизни не чувствовала себя настолько не в своей стихии.
Дело в том, что я так долго сидела на обочине собственной жизни, что вроде как забыла, в чем моя стихия.
Вот так я и оказалась здесь. Я позволила лучшей подруге убедить меня, Кэти Блум, обычную девушку без малейшего модельного или актерского опыта, в том, что я могла бы сыграть суперкрутую-подружку-рок-звезды в новом клипе Джесси Мэйса.
О чем, черт возьми, я вообще думала?
Сегодня у меня впервые в жизни по-настоящему вспотели ладони.
Я вытерла их о плюшевый халат, засунула руки в карманы и последовала за Мэгги по огромному дому, который, по ее словам, принадлежал менеджеру Джесси, Броуди, парню с татуировками. На этот раз я познакомилась с ним по-настоящему, и в нем было что-то невероятно сексуально-деловое и рок-н‐ролльное, что у меня отнялся язык. Я почувствовала облегчение, когда невероятно милая Мэгги спасла меня от этого разговора. Так же, как и в случае с Зейном. Потому что, черт возьми, что бы я сказала Зейну Трейнору, самому харизматичному фронтмену со времен Джима Моррисона? Да и еще когда на нем эти облегающие кожаные штаны…
И да, я гуглила всех с того момента, как меня наняли для этой работы. И не один раз.
Вокалист Dirty обладал телом бога любви и голосом, за который явно продал душу дьяволу, и да, он был великолепен, но пялилась я на него, только чтобы избежать очередных гляделок с Джесси Мэйсом.
Что серьезно угрожало моему рассудку.
Когда этот мужчина смотрел на меня, с моим телом происходило нечто, что я могла бы описать только как временное, но всепоглощающее гормональное помешательство. Это было головокружительно, захватывающе и пугающе, и мне нужно собраться с мыслями, прежде чем мы начнем снимать эту сцену. Предполагалось, что я буду вести себя как крутая подружка, тусоваться рядом с ним на вечеринке или где-то еще, а не падать в обморок, как девственница, которая может воспламениться, если он просто коснется ее плечом.
Не помогло и то, что он привел на съемки своих закадычных друзей.
Конечно, я видела фотографии всех участников Dirty в Сети. Но поскольку эта съемка проводилась для сольного альбома Джесси, я не ожидала, что здесь будут Зейн или барабанщик Dirty Дилан Коуп.
А чего, черт возьми, я ожидала?
