Что-то просвистело.
– Спереди! – крикнула группа с фронта.
– Огонь! – спохватилась я, но обстрел уже начался.
Какая-то суматоха, непонимание, что происходит. Я вижу лица в редкой листве, но не могу определить, кто это конкретно.
– Ложись, – еще раз отдала я приказ.
Сидя – мы просто прекрасная мишень. Я уперла приклад в плечо и стала отыскивать цель. Спокойно, не спеша, точнее, как получалось. Патронов не так уж и много, и их надо беречь.
– Есть, – крикнул кто-то спереди.
Замечательно. Осталось разделаться еще с парочкой. Винтовки были крайне непривычны и неудобны. О прицелах можно было только мечтать, поэтому приходилось довольствоваться каким-то своим седьмым чувством, чтобы хоть как-то выбрать вектор направления.
– Нас обходят слева!
Я выстрелила пару раз, показалось, что пуля достигла цели. Какой-то визг. Я обернулась, девчонка резко поднялась без какой-либо команды или причины, но тут же упала назад, схватившись за плечо. Зачем она это сделала? Одиночный выстрел. Последний противник с тыла убит. Наступила тишина, от которой мы за эти пару минут успели отвыкнуть. И лишь однокурсница скрипела зубами, уткнувшись лицом в землю. Представляю, как ей сейчас больно, а ведь это даже не настоящие.
Я оставила одного дозорного, остальных подозвала ближе к себе и пострадавшей. Я перевернула ее на спину и вытерла глаза.
– Все. Все нормально, – постаралась утешить ее, – убери руку.
Она повиновалась.
– У тебя будет максимум синяк, но сейчас действительно неприятно. Зачем ты встала?
– Я испугалась, – пробормотала она.
– Уф-ф-ф, – только и смогла выдавить я. – Надо теперь понять, что с тобой делать. В любом случае надо на восстановление. Только вот каким образом тебя туда отправить?
Одну ее нельзя оставлять здесь, чтобы она дожидалась фельдшеров, и одну послать в лагерь тоже.
– С тобой пойдет Максим. Справишься?
– Да, конечно.
– Давай так, ты ее отводишь, потом возвращаешься к нам, мы пока исследуем местность, но будем где-то поблизости. Все. Пошли.
Минута и ребята скрылись за деревьями.
– Так. У нас есть немного времени обсудить. Как вы считаете, что сейчас было не так и вообще какие эмоции?
– Напали они незаметно, я даже не слышал, – сказал мальчик в очках.
– Да, были шорохи, но я подумал, что это просто ветер.
– Стоит нам у них поучиться так передвигаться, – улыбнулась я. – Что еще?
– С тыла надо закрываться, а то если они изначально нас обойдут, то хоть лежи, хоть не лежи, нас всех сразу перестреляют.
– Верно. А еще надо слушать приказы, чтобы не было вот такой ситуации, когда просто захотелось встать и все. В итоге, нам здесь минут десять еще сидеть. Давайте займем круговую оборону и пока что отдохнем, – заключила я и уселась, смотря в тыл. Остальные последовали моему примеру, согласно изначальным позициям.
Я окунулась куда-то глубоко в себя. Выстрелов и криков слышно не было, и мой мозг начал незаметно отключаться от внешнего мира. В голове пробегали картинки того, что было здесь за эту почти неделю, как нам было порой тяжело, но мы справлялись, как мы ссорились, но потом мирились, потому что без этого мы бы ничего не достигли. Где-то уже совсем близко виделся дом, где ждут родители и Соня, где Никита заходит за мной перед прогулкой, а после мы медленно идем по бульварам. Глаза были открыты, но на них была пелена, на которой и отображалось все это действо.
Из-под спины ушла опора, я еле успела поставить руку. Винтовка ударилась о колено, и я вновь почувствовала холодную твердую землю и мокрый осенний воздух.
