— Не смей к ней приближаться!
— Ага, — Себастьян отпивает вино и продолжает: — Что еще скажешь в свое оправдание? Есть чему возразить?
— Есть, — слетает раньше, чем я успеваю задуматься. — Между нами ничего не может быть! И вообще, у меня есть молодой человек!
– Бросишь.
– Нет, не брошу.
– Я сказал, бросишь!
Себастьян не повышает голос, однако его тон, звучащий слишком жестко, снова заставляет замереть на месте и взглянуть на него иначе. Как на того мужчину, нагнавшего меня в переулке вчера. Он жестокий убийца, от которого я скрывалась пять лет, из-за кого пришлось начать жизнь заново и сожалеть о многих поступках в прошлом.
Сожалеть о любви к нему…
Я совсем об этом забыла, когда решила поиграть в его игру. Его нельзя злить. Нельзя сближаться. Нельзя впускать в свою жизнь. Иначе поглотит, а я не смогу с этим ничего поделать.
– Еще какие-то требования будут? — спрашиваю язвительно после затянувшегося молчания.
– Давай ужинать, я пока подумаю.
Подумаешь? Серьезно? Может, ты в голове разработаешь план, как поскорее от меня отъебаться и уехать в свои дальние края? Без меня и без Аманды! Знаешь, это гораздо лучше, чем размышлять над «требованиями ко мне». Ненавижу! Как же я тебя ненавижу, чертов Себастьян Гранд!
Нам приносят ужин. Девушка-официантка мельком оглядывает Себастьяна, а затем ретируется. Стейк из свинины для него и салат «Цезарь» для меня. Как предусмотрительно. Я никогда не говорила ему, что люблю это блюдо, даже в последний день встречи. Справки навел. Снова.
– О чем задумалась? – интересуется мужчина.
– О нашей последней встрече. Помнишь, ты говорил, что мы можем забыть прошлое и начать жизнь с чистого листа.
– Я и сейчас придерживаюсь этого мнения…
– Сомневаюсь, – перебиваю его. – Вряд ли я смогу забыть о том, что ты разрушил мою семью.
– Прекрати.
– Иначе что? Убьешь меня?
Вновь игра взглядами. Мой голубой против его практически черного, слившегося со зрачком. Вряд ли мои слова радуют мужчину, но он и вида не подает, что они как-то задели. Или…
Себастьян медленно откладывает приборы, протирает уголки губ салфеткой, встает напротив меня и протягивает руку.
– Давай подышим воздухом, – произносит как-то… странно. Спокойствие наравне с напряжением, волнение наравне с безмятежностью.
Сердце в груди бьется быстрее обычного, паника поселяется внутри, но я смело подаю мужчине руку и иду вслед за ним на задний двор гостиницы, окруженный многочисленными лавочками, посадками и небольшими кустиками. Идем как раз к лавочке за пышным кустом алых роз. Туда, где почти никого нет, да и нас совсем не видно.
Морозный воздух тут же охватывает в свои объятья, небольшой ветерок дует в лицо, разбрасывает пряди волос. Мы снова без верхней одежды, снова на морозе, снова мужчина находится слишком близко.
И снова меня это пугает.
В один рывок он хватает меня за шею и прижимает к каменной стене. Около той чертовой лавочки. Не душит, но и не освобождает из своих оков.
– Слушай сюда, – говорит он жестко. – Я не буду терпеть твой спектакль. Если ты решила играть, то играй по правилам, а не нарушай их.
Себастьян ослабляет хватку, позволяя кислороду наполнить легкие. Ловлю воздух губами, дышу часто. Даже слишком. Козел! Чертов козел! Ненавижу! Ненавижу тебя!
– И это говорит тот, кто никогда не следовал правилам, – произношу, едва не задыхаясь. – Ты так же думал, когда подстраивал аварию и ввел лекарства моему брату?
