Комендантом Порт-Артура был Анатолий Михайлович Стессель. В середине февраля его назначили начальником Квантунского укреплённого района, а комендантом в город прислали Константина Николаевича Смирнова. Два амбициозных и самолюбивых генерала никак не могли поделить власть и непрестанно интриговали друг против друга. Соответственно, в соперничество включились и их подчинённые, что до самого исхода противостояния вносило неразбериху в организацию обороны города. Кроме того, подчас доходило до полного раздрая между флотским и сухопутным начальством: каждый норовил перетянуть одеяло на себя.
А в подковёрную борьбу между Стесселем и Смирновым оказались втянутыми даже сотрудники городской газеты «Новый край». Не по причине какой-то особенной ангажированности её редактора, полковника Петра Александровича Артемьева: просто Стессель непрестанно вмешивался в работу военных репортёров, поучал и указывал, что и как надо писать, обзывал их шпионами и всячески демонстрировал своё пренебрежение к представителям прессы, таким образом волей-неволей толкнув их в лагерь генерала Смирнова. «Это было настоящее самодержавие, странное, капризное, своевольное царствование человека, не обладающего ни умом, ни административным тактом, ни смелостью, ни знаниями», – так охарактеризовал поведение Стесселя Филипп Петрович Купчинский, один из корреспондентов «Нового края».
Между тем маховик войны раскручивался, жертвы множились, и японцы, пользуясь нерасторопностью российского генералитета, усиливали натиск на Порт-Артур с моря.
Ниже приведу избранные места из дневника М. И. Лилье, вполне передающие воспалённую, грозовую и вместе с тем по-русски безалаберную атмосферу первого месяца боевых действий.
30 января:
«Ветрено и холодно. Оборонительные работы слабо подвигаются вперёд. Китайцы-рабочие мёрзнут, работают лениво и неохотно.
Прошёл слух о скором отъезде наместника.
Бегство жителей из крепости продолжается.
Начали дорожать съестные припасы: так, мясо дошло до 25 коп. за фунт вместо прежних 10—12 коп.
Сегодня опять два крупных несчастья постигли наш флот: погибли минный транспорт «Енисей» и крейсер «Боярин».
Транспорт «Енисей» был послан ставить минное заграждение в Дальнинской бухте.
Желая поправить в одном месте неправильно поставленную мину, «Енисей», неосторожно подойдя к ней слишком близко, был нанесён на неё течением и, подорвавшись носовой частью, стал тонуть.
Часть команды спаслась на шлюпках, но так как шлюпок не хватило, то остальные бросились вплавь к берегу, до которого от места катастрофы было 300—400 сажен.
Многие из пловцов потонули, другие, окоченев от холодной воды, хоть и доплыли, но умерли на берегу от паралича сердца.
Так погиб инженер-механик Яновский, плывший к берегу и подобранный на шлюпку ещё с признаками жизни. Кроме него погибли мичманы Гриденко и Хрущёв и до 80 человек команды.
Командир транспорта, капитан 1-го ранга Степанов, не пожелав оставить свой корабль, геройски погиб вместе с ним.
Почти одновременно произошла катастрофа с «Боярином». Этот хорошенький крейсер был отправлен также в Дальнинскую бухту и там натолкнулся на нашу же плавающую мину и подорвался».
3 февраля:
«По городу ходят слухи о назначении коменданта крепости, генерал-лейтенанта Стесселя, командиром 3-го Сибирского корпуса. Преемником его называют генерал-лейтенанта Смирнова, который вскоре и выезжает из Петербурга в Артур.
