Вернувшись в Чемульпо, Руднев приказал капитану Беляеву выходить из порта и отправляться в Порт-Артур.
Канонерская лодка «Кореец» снялась с якоря и направилась к выходу из бухты, но путь ей преградила японская эскадра. Приняв единственно возможное решение о возвращении, капитан Беляев успел положить судно на обратный курс и, отстреливаясь, ретироваться, невзирая на сопровождавшие поспешные манёвры русского судна торпедные атаки – к счастью, безуспешные.
После возвращения «Корейца» на якорную стоянку Руднев направился к старшему на рейде капитану британского крейсера «Талбот» Льюису Бэйли и сообщил об атаке канонерской лодки японскими миноносцами. Бэйли, в свою очередь, посетил японский крейсер «Такачихо», чтобы заявить о нейтральности рейда Чемульпо и о недопустимости ведения на нём боевых действий.
Тем не менее, неприятельский десант окружил порт, а «Варяг» и «Кореец» были блокированы на выходе из бухты японской эскадрой, состоявшей из шести крейсеров и восьми миноносцев.
Утром 27 января командовавший эскадрой контр-адмирал Сотокити Уриу передал В. Ф. Рудневу ультиматум:
«Сэр! Ввиду начала военных действий между Японией и Россией я имею честь почтительнейше просить Вас покинуть со всеми судами, находящимися под Вашей командой, порт Чемульпо до полудня 27 января 1904 года. В противном случае я атакую Вас в порту.
Имею честь быть Вашим почтительнейшим слугой, С. Уриу, контр-адмирал Императорского Японского Флота и командующий Японской эскадрой на рейде в Чемульпо».
Командиры находившихся в Чемульпо иностранных крейсеров – французского «Паскаль», итальянского «Эльба», британского «Талбот», и американской канонерки «Виксбург» – собрались на совещание, после которого сообщили капитану «Варяга», что никто не собирается защищать русские корабли, рискуя собственными жизнями. Ему предложили покинуть якорную стоянку.
– Значит, мой корабль – кусок мяса, брошенный собакам? – с горечью воскликнул Руднев. – Что ж, коли мне навязывают бой – приму его. Сдаваться не собираюсь, как бы ни была велика японская эскадра!
– Вы истинный храбрец, месье! – воскликнул капитан французского крейсера Виктор Сене.
Все остальные капитаны проводили обречённого коллегу дружными аплодисментами.
Вскоре, построив на верхней палубе «Варяга» офицеров и матросов, Руднев сообщил им о своём решении:
– Идём в открытое море. Если не удастся прорваться в Порт-Артур, то по крайней мере будем сражаться до последней возможности. Враг многочисленней, однако он не храбрее нас, и сегодня мы это ему докажем!
Всеволод Фёдорович прекрасно понимал, что шансы у его команды крайне невелики, однако иного выхода из сложившейся ситуации не видел.
Перед боем на канонерке, имевшей дополнительную парусную тягу, срубили высокие стеньги и гафели мачт, чтобы артиллеристам противника было труднее прицеливаться. Затем «Варяг» и «Кореец», подняв якоря, направились к выходу с рейда под звуки оркестра (это на «Эльбе» играли российский гимн) и крики «ура!» высыпавших на палубы французских, итальянских, британских и американских моряков.
Уриу на реях флагманского корабля «Нанива» поднял сигнал: «Предлагаю сдаться без боя». Но Руднев не удостоил его ответом. И в 11.45 «Варяг» и «Кореец» вступили в неравное сражение с японской эскадрой.
Целый час длилась артиллерийская дуэль. От меткого огня русских комендоров (а его, поддерживая «Варяг», вели и моряки «Корейца») загорелся крейсер «Чиода». Запылав, он спешно отработал назад из-под обстрела, укрывшись за другими кораблями. В горячке боя настал момент, когда среди команды «Варяга» пронёсся слух, будто Руднев убит. Узнав об этом от сигнальщика, тот в залитом кровью мундире выскочил на мостик – прокричал в мегафон:
