– Ну… можно будет опубликовать.
Я обрадовалась и удивилась, что так просто можно попасть на страницы газеты. Но это было первое и обманчивое впечатление.
– А рисовать умеешь? – Вениамин Аркадьевич чуть наклонил голову вбок и пару раз опять быстро моргнул.
«В чем подвох?» – подумала я, но кивнула.
– Хорошо, – потер руки редактор и огорошил еще одним вопросом:
– Учиться будешь?
– Рисовать? – вырвалось у меня.
Вениамин Аркадьевич сложил руки в замочек, покрутил большим пальцем вокруг другого и ответил:
– Ну да, газету.
«Все, приехали с ярмарки!» – пронеслось в голове, и я взяла театральную паузу. Вениамин Аркадьевич, видимо, тоже.
Он встал из-за массивного полированного стола, на котором аккуратно лежали стопки распечатанных текстов, подошел к небольшому столику с подшивками газет возле окна и застыл, как над планом боевых действий. Наконец он махнул рукой в мою сторону, мол, подходи. Я зашла с правого фланга.
– Какая из газет, на твой взгляд, оформлена лучше всего?
Я смотрела на однотипные серые газеты и не могла выбрать лучшую. Ее здесь просто не было. И тогда я решила показать на ту, что ближе.
– Смотри-ка, молодец! Это лучшая районная газета области.
«Уф, кажется, я еще не проиграла в неведомой игре», – с облегчением подумала я и похвалила свой внутренний голос за оперативность.
Вениамин Аркадьевич принялся листать подшивку и объяснять, чему предстоит научиться, чтобы он мог уйти на пенсию со спокойной душой о кадрах. Я еще раз кивнула, до конца не осознавая, на что подписалась. И что мой путь в журналистику будет долгим и трудным. И что парень, ради которого я на все это согласилась, однажды скажет, что работа преобразила меня не в лучшую сторону…
– В понедельник приходи – напишешь заявление, – он вернулся за редакторский стол и уселся в кресло с высокой спинкой, будто спрятался в ракушку.
Перед ним лежал лист чуть больше альбомного, разлинованный на квадратики. В квадратиках были линии, стрелочки и заголовки. А за ним на стене висел портрет вождя мирового пролетариата В.И. Ленина, который читал газету «Правда». Если бы у Факелова вместо черной шевелюры была лысина, то сходство получилось бы почти стопроцентным. Взгляды на жизнь тоже угадывались.
Сейчас портрет Ильича оказался закинутым на сервант в столовой редакции, и когда мы пили чай, он продолжал читать свою “Правду”, косился, будто укоряя, что зря тратим рабочее время. Вениамин Аркадьевич тоже журил нас за это и сам никогда не пил чай. Любил повторять: «Вот так всю страну и пропили!» Но, кажется, он перепутал напитки. Новое начальство “Вятанской нови” чаепитие уважало, но в своем кабинете и гордом одиночестве. Удивительное дело – я никогда не мечтала стать начальником. Наверное, слишком любила чай в приятной компании.
Глава 6. Два пакетика чая
Июль 2018 года, Вятанск
– Ася, ты же в отпуске! – крикнула Соня из кабинета. – Опять срочное задание, что ли? Загляни потом ко мне!
– Чаем угостишь?
– А чайник поставишь?
– Ага, я же специально за этим пришла!
Она даже не улыбнулась, откинула косу с плеча и застучала по клавиатуре, будто нажала на педаль электрической швейной машинки. Я пошла дальше по длинному и узкому, как тоннель, коридору редакции. Коллектив газеты занимал второй этаж. Типография, где печатали “Вятанскую Новь”, располагалась на первом этаже купеческого здания, а редакция была серым невыразительным строением советских времен, пристроенным к нему.
