– Я собираюсь лечь спать, – по-деловому заявил Женич, любуясь своей картиной. – Ты заберешь ее или оставишь?
– Конечно, заберу, – выпалил Илья.
– Но она непригодна сейчас для ласк, – скептически произнес Женич и рассмеялся.
– Я буду на нее смотреть, мне этого достаточно.
– А меня даже никто и не спросит, что я думаю? – неожиданно включилась в разговор Катя.
– Не знаю, что и сказать, – растерялся Илья. – Пойдем домой, уже поздно.
– Не поздно, а рано, – поправил его Женич. – Половина седьмого.
– Самое время, чтобы плюхнуться в теплую постель, – Илья сменил тон и поднял с пола ее одежду.
– Я бы хотела сохранить в себе этот образ, – воодушевленно произнесла Катя.
– Думаю, это уже произошло, – многозначительно прошептал Женич и вышел из комнаты. В дверях он бросил небрежное «спокойной ночи» и пропал в одной из комнат мансарды.
– Я хочу, чтобы вы сделали именно так, – не унималась Маргарита.
– Не вижу в этом никакого смысла, – перебил ее Илья. – Зачем вам..?
– Мы, кажется, договорились избегать лишних вопросов, – оборвала его она.
– Хорошо, – взяв себя в руки, сказал он.
Она опоздала на полчаса, нервно поприветствовала его и прошла в мастерскую, как будто была ее хозяйкой. Все время, пока они готовились к работе, она молчала, ожидая, что Илья начнет спрашивать ее или предлагать свои идеи, но и он непринужденно молчал, доставая кисти и раскладывая краски у палитры.
Когда Маргарита разделась, он заметил, что без одежды она выглядит гораздо моложе своих лет. Подтянутая стройная фигура вполне могла принадлежать двадцатипятилетней девушке, в меру заботящейся о своем теле, знающей, что оно не должно потерять природную естественность. Она легла на раздвинутый стол и почувствовала его пристальный взгляд, похожий на взгляд животного, готовящегося совершить прыжок.
– А что, если действительно предложить ей такой вариант? – подумал он, обойдя ее сзади. – Все равно она не просто так пришла ко мне, у нее явно есть планы, что дальше делать с этой работой.
– Вы готовы? – тихо спросил Илья.
– Да, можно начинать, – с уверенностью ответила Маргарита.
Он взял в руки две кисти и еще раз присмотрелся к ее обнаженному телу. Уже в тот момент, когда она стянула майку и трусики, стало понятно, что он не обращает внимания на ее разрез между ног, не пытается подойти ближе и дотронуться до ее твердых сосков, – она была всего лишь инструментом, и это злило ее. Она успела привыкнуть, что мужчины готовы были броситься на нее, когда она медленно освобождалась от нижнего белья, съедали глазами ее голое тело. А он просто изучал формы ног, линии плеч, ассиметрию ее лица и скрытую невинность, о которой не подозревала даже она.
Уже через два часа он почувствовал полное опустошение. Краска была слишком густой, ложилась неравномерным слоем, да и разлом на светотень нарушал общую композицию. Он попросил Маргариту встать, повернуться, затем напрячь мышцы спины, чтобы проследить за изменением пропорций. Они сохранялись, несмотря на смещение поверхности.
– Давайте прервемся ненадолго, – предложил Илья.
– Хорошо, только я надеюсь, что мы закончим сегодня? – недоверчиво спросила она.
– Я тоже на это надеюсь, иначе завтра придется все заново начинать.
– Такого варианта у вас просто нет, – официальным тоном предупредила его Маргарита.
– Не волнуйтесь, я постараюсь успеть, – уверил ее он.
Она подошла к окну, немного наклонилась вперед и положила руки на широкий подоконник.
