Портреты заговорили… - страница 28

. В чем гносеологические корни этого мифа? Дело не только в том, что, благоденствуя за счет государственной собственности, указанный слой субъективно заинтересован в незыблемости существующих порядков, но и в том, что, будучи воспитан в течение десятилетий в условиях командной экономики, когда план нужно выполнять любой ценой, он действительно слепо верит в их незыблемость, не представляет себе, что их можно и нужно модифицировать. Между тем все более очевидно, что государственная собственность должна отстаивать свое право на существование в честном экономическом соревновании с иными видами и формами собственности (в первую очередь кооперативной), функционирующими в социалистическом обществе. А вот это положение многие кадры, которые привыкли действовать по команде сверху, не проявляя ни творческой инициативы, ни хозяйской сметки, не говоря уже о социалистической предприимчивости, не только не хотят, но и не могут переварить. Миф о всесилии государственной социалистической собственности необходимо преодолеть и в теоретических воззрениях на нее, как политико-экономических, так и правовых.

В учении о государственной собственности должен быть также изменен подход к обоснованию ее общенародного характера. Исторический опыт доказывает, что национализация средств производства и ведение хозяйства на плановых началах сами по себе еще не обеспечивают общенародности государственной собственности. Мало провозгласить, что государственная собственность является общенародным достоянием, необходимо обеспечить ее общенародность на деле. Общенародность государственной собственности отнюдь не срабатывает автоматически. За нее нужно бороться. В тех случаях, когда проводится экономическая и социальная политика, соответствующая назревшим потребностям общественного развития, общенародность государственной собственности нарастает. Но если в политике допускаются просчеты, а то и прямые искажения основных принципов социализма, как это имело место, например, в растянувшийся на годы период застойных явлений, общенародность государственной собственности переживает своего рода аритмию.

Вернемся теперь к критическим замечаниям, выдвинутым в адрес концепции А. В. Венедиктова, а также к оценке воззрений, ей противопоставленных.

А. А. Рубанов условно подразделил все существовавшие в истории модели права собственности на три: элементарную, разделенной собственности и модель, которая покоится на отпочковании от права собственности права управления. К последней он относит, в частности, модель, предложенную А. В. Венедиктовым. Отвергнув эту модель, А. А. Рубанов, по существу, не предложил ничего взамен, поскольку для раскрытия содержания отношения «государство – государственное предприятие» он не считает возможным использовать ни элементарную модель, для которой характерно дублирование триады, ни принципиально неприемлемую для советского гражданского права модель разделенного права собственности. По каким же основаниям А. А. Рубанов отвергает модель А. В. Венедиктова? Если мы правильно усвоили замечания А. А. Рубанова, то главным образом по двум. Во-первых, вследствие того, что понятие управления в конструкции А. В. Венедиктова условно, и, во-вторых, потому, что управление имуществом предприятия (в смысле направленного воздействия) осуществляется не только данным предприятием^>29. Начнем со второго замечания, которое покоится на недоразумении. А. В. Венедиктов никогда не утверждал, будто имуществом предприятия в смысле направленного воздействия на него управляет только само предприятие. Напротив, он настойчиво подчеркивал, что «управление государственной социалистической собственностью осуществляется социалистическими госорганами либо в порядке