– Ну, летом немного комфортнее ведь и легче, чем зимой. Зимой ведь надо постоянно отапливать жилище, и для этого надо было ещё и дрова находить где-то, когда вокруг тут ни одного дерева-то и не видно! – никак не угонималась Назгуль, поддевая Алибека.
– Да! Зимой я и не пробовал жить в юрте! – усмехнулся Алибек, представляя наяву, как бы это выглядело в реальной жизни.
Смотря в окно Алибек вдруг начал читать негромко стихи, чтобы его только слышала лишь Назгуль:
– Я – казах!
Горечь жизни вкусил я с пелёнок.
Умирал и рождался я тысячу раз.
Я смеялся – и свет возникал из потёмок.
Плакал – слёзы лились и у солнца из глаз.
Я – бессмертное сердце, в котором
Как дитя – в материнской утробе родной,
Вся со всем необъятным простором
Умещается степь и становится мной.
Я – джигит, испытавший немало на свете,
Дерзко взгляд устремляющий на облака,
И ребёнок, чей облик неведеньем светел,
В колыбели, к которой склонились века.
Я – казах
Чья душа – чистый образ невесты,
Той, покорной и тихой, чьи сладки уста,
Что умела любить и с мужчиною вместе,
Если надо, могла наточить ай-балта.
Я родился таким. Но потомок кого?
Плоть кайсаков? Иль гунна я отпрыск прямой?
Может я порождение солнца живое?
Нет, рабом был предтеча неведомый мной.
Всё, бедняк, добывал он своими руками.
Мне оставил он песен премудрый завет.
От него мой характер – как камень на камень.
А морщины мои – то слёзы его бег.
В жарких битвах в степи города погибли,
Так, как падают люди в священном бою.
По крупицам потомки теперь откопали
Их, легендами степь одаривших землю.
Воскресили полынью поросшие горы,
Дорогие преданья седой старины,
Позабытые войны, былые походы,
Все невзгоды и радости отчей страны.
Как только он закончил читать стихотворение, Назгуль тихо похлопала в ладони и произнесла:
– Это же стихотворение Жубана Молдагалиева «Мен казакпын». Первый раз услышала его от тебя на русском языке. Сам переводил, Алибек?
– Нет, конечно! Я прочитал его ещё в 90-х годах в одной из газет, выучил и запомнил наизусть! – ответил скромно Алибек.
– Очень хороший и оригинальный перевод! Мне очень понравился этот стих в твоём исполнении! – похвалила его с улыбкой в лице Назгуль.
Сказав это, она положила ему на плечо свою правую руку в знак одобрения.
Алибек от неожиданности даже чуть язык не проглотил, и ему стало очень приятно от этого.
Мимо окна поезда мелькали то тут, то там маленькие стада баранов и коров, иногда и в одиночку бредущие лошади, связанные путами у основания копыт, чтобы далеко не могли убежать от хозяев. На горизонте к югу виднелась лесополоса, посаженная вдоль берега от протекающей в степи реки Урал. Время уже близилось к обеду и Алибек уже начал ощущать голод в животе.
Оставив на некоторое время в проходе Назгуль, Алибек зашёл к себе в купе, откуда доносились громкие голоса его попутчиков, закрывших дверь купе. Предварительно постучав по двери, Алибек приоткрыл дверь и ему сразу же в нос ударил запах перегара от спиртного и пропахнувшее им маленькое пространство купе. Все трое его попутчиков уже были изрядно пьяны и разгорячены, обсуждая что-то между собой на повышенных тонах. На столе стояла уже открытая вторая, а может быть и третья выпитая ими бутылка водки.
При виде Алибека они все на некоторое время притихли, но Алибек долго не задерживаясь взяв со второй полки сумочку с мыльным набором и полотенце, сразу же вышел из купе. Назгуль также стояла в проходе, и подойдя к ней, Алибек обратился к ней:
