Посейдень - страница 26

– Не надо его щадить! На 15 суток его! Нечего тут по нашему метро бегать!

Тут она останавливается, презрительно смеряет меня взглядом и с глубокой укоризной произносит:

– А больше всего печалит знаешь что? Знаешь?

Кажется, знаю. Неужели конец фильма?

– Завершение! – восклицает бабуля. – Вопросы остаются без ответов. Классическая схема любого художественного произведения подразумевает итог. Развязку. Смыслообразование. Устаканивание. Вывод. И направление. У Звягинцева не предложено ни-че-го. Ну да, бывают картины не чёрного юмора, но скажем, чёрной безысходности, типа – лучше не будет. Но и здесь налицо несоответствие жанру, потому что есть ссылки на Библию, которую уж никак не упрекнёшь в пессимизме. В фильме как бы и преамбула такова: «всё плохо, да ни то, ни се». И ещё! Того образа митрополита, тщащегося говорить по-славянски, а на деле, считающего себя водителем душ типа секретаря горкома, в нынешней России не наблюдается! Вымышлено это! Спросите Кураева! Епископы-гомосексуалисты, епископы-алкаши, епископы-мздоимцы, епископы-деспоты у нас, конечно, есть. Но таких, как иллюстрировано в кино, типа лощёных спесиво-двоеумных кардиналов – нет, пока не наблюдалось! Абсолютно искусственный образ! Это – не архетип православного Владыки! Наши – либо лучше, либо хуже в разы, причём и в ту, и в другую сторону! А вот ещё. Знаете, почему он ныне лауреатом на «Оскар» будет?

«Левиафан» тогда ещё не номинировали, но бабуля каким-то образом уже была в курсе.

– Ну, знаете?.. Не знаете! Тс-с-с! Моё мнение!

В метро замолкают все. Даже поезда. Бабушка с фиолетовыми волосами торжественно произносит:

– Да чтобы показать всему миру, что в России снимают дрянь!

Станция заполняется аплодисментами. Полицейские кивают друг другу, возвращают мой паспорт, заламывают мне руки и бросают на рельсы прямо под беззвучный поезд. Просыпаюсь в холодном поту. Передо мной на постели открытый ноутбук. Уснул, читая «народные» отзывы о «Левиафане».

Начало шестого. Встал, умылся. Заснуть больше не смог. Пошёл на работу пораньше. Захожу в лифт, а следом за мной входит Илья, мой коллега. Мы с ним часто о кино говорим, он большой любитель, разбирается, что к чему. Ладно, думаю. Глупо будет, если после всего этого я не спрошу его про «Левиафана».

– Ну как, – говорю. – Посмотрел?

Он качает головой:

– Нет. И не хочу.

– Почему? – удивляюсь я.

А он отвечает:

– Очень много негативных отзывов.

Вместо дверей лифта опускается занавес.

Странное время ныне. Мне пишут разные люди с одним и тем же вопросом: «Как избавиться от депрессии?» В ответ я копирую и вставляю в окно сообщения одну и ту же историю. Дабы страждущим проще было найти ответ, публикую её здесь.

В 2009 году, который по версии ЮНЕСКО был годом астрономии и одновременно годом Н. В. Гоголя, в России был объявлен годом Франции, Болгарии и молодежи, а в Китае – почему-то годом Сталина, мой друг Лев заболел депрессией.

В то время я к такого рода заболеваниям не относился всерьёз и вообще не понимал, почему их считают заболеваниями. Ну, думаю, взгрустнулось человеку. С кем не бывает? Пройдёт. Так что и к болезни Льва я всерьёз не отнёсся.

Мы с ним ехали по летнему Таганрогу на его машине. Юные, с пирсингом, в «гавайских» рубашках. Вдруг Лев резко затормозил прямо посреди дороги и схватился руками за голову.

– Что? Что такое? – забеспокоился я. – Мы гитару забыли?