Кабинет Виллема также являл собой стандартный образец, только уже места работы детектива. Небольшой, с минимумом мебели, огромным сейфом в углу и двумя стульями для посетителей. Дополнял картину массивный стол, полностью заваленный бумагами. Здесь, правда, абсолютно все представители специальных, тайных служб дружно, недовольно покривились бы – большинство бумаг лежали содержимым (текстом в основном, но были и фото) вверх. Абсолютно никакой секретности! Хотя, может статься, это просто пока наведением порядка шотландец не стал себя утруждать. Свои ведь пришли, как-никак! И сомневаться в их, то бишь – нашей добропорядочности резона совершенно никакого имелось.
При виде нас следователь поднялся из-за стола, где он до того, не тратя времени зазря, работал, и поспешил навстречу – пожать руки. Последовало короткое, формальное (заочно мы уже знали друг друга) представление сторон. Затем Виллем вернулся на своё место, дождался пока мы расположимся напротив и, всё так же не желая терять и лишней минуты, сразу принялся излагать результаты интересующего нас расследования. На чистейшем английском языке, кстати. Наверное, действительно детектив торопился, не стал он развлекаться с нами и говорить с тем самым шотландским акцентом, всё ради одной только сомнительной потехи и утешения собственного самолюбия.
Великих успехов, прямо скажем, нашему следователю достичь не удалось. Была, конечно, установлена причина смерти. Хотя это-то, скорее, являлось результатом судебной экспертизы и работой, соответственно, патологоанатома, а не лично шотландца. Как бы то ни было, однозначно можно было утверждать, что помощник лесника был задушен и, вернее всего, при помощи шёлкового шейного платка. Учитывая комплекцию Томаса и его истощённый алкоголем организм, сделать это с лёгкостью могли что мужчина, что женщина. Да, и ребёнок, чуть постарше который, также с подобной задачей без особого труда справился бы!
Опять же, учитывая повальное увлечение итальянской модой, тот самый шёлковый шейный платок носили теперь все, кому не лень, и совершенно независимо от половой принадлежности. Потому и в этом плане круг потенциальных подозреваемых нисколько не сужался. Преступником по-прежнему мог быть кто угодно. Единственный просвет здесь (хотя, просвет ли?) – с определённой долей уверенности можно было утверждать, что убийство заранее не планировалось. Для душегубства злодеем был использован первый попавшийся под руку подручный материал. Ну и (снова мрак), оставалось добавить, что платок найден так и не был. Убийца предусмотрительно унёс его с собой и, скорее всего, давно уже изничтожил.
Далее. Смерть настигла Томаса в каком-то тёмном дворе, тело его затем было сброшено в канаву. Так что нашли помощника лесника только на следующие сутки, далеко за полдень и совершенно случайно. Ни о каком расследовании по горячим следам речи, само собой, уже не шло. Тем более что последние следы, которые мог теоретически оставить убийца на месте преступления, с успехом смыл ливень, прошедший в этот день утром.
И последнее. Хоть что-то. Перед своей гибелью Томас заходил в ломбард. Очевидно, с целью заложить какую-то вещицу. Что именно, точно выяснить не удалось. Зато доподлинно стало известно, что в то время в ломбарде находились хозяин заведения и пять посетителей (это помимо Томаса), вроде как, случайных, однозначно – не местных. И все эти господа (точнее, пять мужчин, включая хозяина, и одна дама) вместе и дружно утверждали, что парнишка действительно поначалу имел интерес к продаже. А потом взял и убежал.
