– В общих чертах, возможно, – пожал плечами, а затем кивнул Луи.
– Вот и я примерно так же. А мы даже связаться с ними не можем. Ведь до крупных «ГолУм», достаточно мощных, чтобы достать до Земли, у нас, видите ли, нет разрешения, – последнюю фразу Андрей произнес, очень похоже передразнивая Кирена Ойла, одного из старших пилотов космического корабля. – Ведь вы не такие важные и зазнавшиеся идиоты, как я и мои коллеги, – а после последовали какие-то неизвестные Луи русские слова.
Сам француз захихикал себе в нижнюю губу и краем глаза заметил легкую улыбку Андрея, явно удовлетворенного такой реакцией собеседника. Вообще, если уж по-честному, Кирен Ойл не был виноват в том, что они, ученые, не имели доступа к такой аппаратуре. Дать им ей воспользоваться было практически равносильно тому, если бы Андрея и Луи по их желанию пустили «порулить» космическим кораблем. Истинная причина состояла в том, что Вакулов с самого начала полета невзлюбил Ойла (Луи не было известно, из-за чего именно), а Ойл вследствие этого начал неприязненно относиться к Андрею. Один раз даже едва не дошло до драки, но их вовремя успели разнять.
– А куда мы направляемся?
– До столкновения с тобой я шел в Сад, – посмотрев на него и засунув руки в карманы, ответил Вакулов. – Предлагаю отправиться туда. Или есть другие предложения?
– Нет, – Луи покачал головой. – Это прекрасная идея. Я с удовольствием подышу свежим воздухом.
Выйдя спустя несколько минут неторопливой походкой на широкую площадку, являющуюся центром этажа, приятели подошли к диванам, выставленным в форме эллипса в середине большого и хорошо освещенного помещения. Поздоровавшись с еще несколькими знакомыми, Луи, как всегда, восхитился прекрасным видом открытого космоса, открывающимся через огромное окно, походящее своей формой на вогнуто-выпуклую линзу. Оказываясь в этом месте, он каждый раз словно попадал в роман «Двадцать тысяч лье под водой» и на несколько секунд становился профессором Аронаксом, путешествующем на Наутилусе. Правда, тот наблюдал за глубинами морскими, а он – за глубинами космоса, но сходство (даже в том, что они оба – французы!) все равно присутствовало.
Перекинувшись парой фраз с девушкой, с которой Луи был почти незнаком и даже не помнил ее имени, Андрей подошел к главному лифту и нажал на панели управления сенсорную кнопку вызова, подсвеченную красной квадратной рамкой со скругленными углами. Шкала, показывающая, где находится лифт, по бокам загорелась красивым насыщено-изумрудным светом. Спустя полминуты двери бесшумно распахнулись.
Войдя внутрь, Андрей внятно сказал:
– Доставь нас, пожалуйста, в Сады.
– Конечно, нет проблем, – сказала из динамиков программа Помощник голосом миловидной миниатюрной девушки-официантки (по крайней мере, Ливелсу казалось, что именно так он должен звучать).
Двери быстро закрылись и Луи почувствовал, как его тело чуть сильнее надавило на пол лифта. Сама поездка продлилась недолго, всего каких-то две минуты, и все это время мужчины молчали, раздумывая каждый о своем.
Когда двери распахнулись, они вышли из кабинки и услышали шум ручья, обтекающего гладкие серые и черные камушки, и пение птиц.
– Красота, – вдохнув полную грудь воздуха, с наслаждением сказал Андрей, осматривая одновременно с этим окружающие их деревья. Они напоминали ему вечно недвижимых охранников, стерегущих покой посетителей Сада. – Когда я здесь, мне кажется, что мы все еще на Земле, а не в миллиардах километрах от нее у черта на рогах.
