− Я на пару слов. Я освободил Катьку, ушел от нее. Разводимся. Пусть рожает от кого хочет, − злится на меня. Непонятно, зачем меня уведомлять, что разводится. – Только не говори ей, что я это… что бесплоден.
А, теперь поняла. Не хочет казаться ущербным перед бывшей женой. Даю слово, что без веской причины не озвучу его диагноз. Когда Степан уезжает, я сижу на скамейке и размышляю.
Скорее всего Катя сейчас не захочет говорить на тему материнства. Развод, разрыв с любимым мужчиной… И я не могу до нее дозвониться. Телефон отключен. Поговорю завтра с ней. На прием придет.
Но на прием она не пришла. И на звонки не отвечала. Недоступна. Пропала.
11. Глава 11
Герман
Месяц, как я женился. И ни дня, чтобы не думал о своей жене. Каждый день загружаю себя работой, чтобы не позвонить, не сорваться к ней. Не видя ее, все больше привязываюсь. И как такое возможно?
Все эти чувства чужды мне. Хотел женщину – брал ее, если согласна. Удовлетворял свою потребность и сразу забывал имя даже. Чувств не было. Желания общаться тоже.
А тут… Накрыло так, что мнусь, как подросток, сомневаюсь. Почему не могу сказать своей законной жене, что хочу ее до потери разума? Что хочу засыпать и просыпаться с ней, дышать одним воздухом, делать вместе дела.
А я бью себе по рукам, чтобы не позвонить. Не хочу навязываться и давить. Особенно, когда не нужен. Она за месяц ни разу не позвонила. Тот случай, когда она была пьяненькой, я не беру в расчет.
Элина снится мне каждую ночь, доводит до исступления. Зато кошмары отступили, раньше раза два в месяц снилось море с голосами. Теперь только она, голенькая, сладкая…
Сегодня позвонила неожиданно. Причем по видеосвязи. Я смекнул, что ей нужно, сразу же. Вроде доходчиво получилось, но нужно укрепить эффект. Будь я на месте этого мужика, не поверил бы в спектакль по телефону.
Этот ее докторишка меня реально выбесил. Был бы рядом, я б ему зубы пересчитал. С огромным удовольствием.
Хоть Эля и отказалась, чтобы я приезжал, но мне надоели эти непонятки. Вот встречусь с ней и глядя в глаза задам вопрос – что чувствует ко мне. Скажет вали, свалю. Навязываться не буду.
− Миш, я на выходные к жене слетаю, − предупреждаю напарника, и тот кивает.
− Почему только на выходные? На пару недель можешь.
− Не, я к следующему походу вернусь, по инструкции не положено быть одному инструктору, если группа больше десяти человек. В следующий раз поведем новичков, шестнадцать человек. Так что, я тебя одного не отпущу.
− Ладно, согласен. Ну тогда удачных выходных, друг, − усмехается в усы, развешивая веревки и крюки по местам. – Я бы на твоем месте молодую жену надолго не оставлял, привез бы сюда.
− Да, когда−нибудь привезу. Пока у нее работа, пациентки. Она женский врач, здесь работы нет для Элины.
− Моя вон без работы не унывает. За домом, за детьми смотрит.
Я только вздыхаю. У него с женой настоящая семья. А у нас липовая. Выхожу из станции, достаю телефон. Хочу сказать Эле, что завтра приеду, вечером. Но передумываю. Пусть будет сюрприз. Он покажет, рада она мне или зря я все задумал.
Как же в армии было легко. Тебе отдают приказы, ты исполняешь. Все четко и понятно. И правильно. А на гражданке самому все решать, выкручиваться. Мне так не хочется ненароком обидеть девушку. А я могу быть грубым, привык.
На следующий день, в четыре часа дня я снова схожу с трапа в этом южном городе и впервые мои мысли приятны. Я думаю о той, которая не подозревает, что скоро увидимся. Нет мыслей о море, которое забрало мою семью. Впервые, за много лет.
