Правда заключалась в том, что он больше никогда не станет тем мужчиной, которого я полюбила, а я больше не смогу терпеть публичные унижения. Все будет нарастать как снежный ком и превратиться в лавину. Рано или поздно люди начнут смеяться мне в лицо, а у меня не будет другого выбора кроме как терпеть.
Босые ноги бесшумно переступали по ступенькам вверх.
Я до копейки знала сколько успела отложить к этому дню, и знала, что этого мало. Для новой жизни и даже просто для того, чтобы сбежать и спрятаться этого было катастрофически мало. Колье, которое красовалось на шее Любы покрыло бы все расходы. Даже машина, которую подарил мне Тигран сегодня могла бы обеспечить нам с Давидом безбедную жизнь как минимум на год.
Но была одна проблема - все это мне не принадлежало. Цацки, подарки, одежда, машины, сын. Наш с Тиграном ребенок. Исмаилов не оставил бы меня в покое, пока со мной Давид. Для него Давид - не просто мальчик, а наследник и будущий политик, продолжатель всех его начинаний. Он не шутил, когда сказал, что расписал его будущее на годы вперед. Уже сейчас он собирался выбирать ему достойную партию среди дочерей своих знакомых. Некоторым девочкам было меньше года.
Я толкнула одну из дверей перед собой и попала в его кабинет, а не в спальню.
Мне бы уйти, но здесь было достаточно прохладно, чтобы я смогла вздохнуть полной грудью. Как будто кто-то специально оставил окно приоткрытым когда уходил. Может быть сам Тигран? Я ничего не знала про это место. Для меня оно казалось “Тайной комнатой”, сродни той, что описана в Гарри Поттере и за проникновении сюда тоже можно очень серьезно пострадать.
В меня вселяется нездоровый авантюризм и вот я уже кручусь на его дорогом кожаном кресле.
Здесь все очень дорогое и очень элитарное. Стол дубовый, вазон старинный и расписной. Когда его доставили в дом, Тигран улыбался как чеширский кот, который будто вылизал целую миску жирной сметаны.
- Зачем нам это? - спросила я.
Уродливая ваза едва тянула на произведение искусства.
- Дело в не в том, как она выглядит, а в том сколько стоит. Это как картины импрессионистов - их ценность понимают единицы, но покупают лишь те, у кого есть деньги.
- То есть это просто способ выпендриться? - усмехнулась, но тут же поймала строгий взгляд мужа. - Прости.
С того дня прошло несколько месяцев, и я ни разу не видела этот ужасающий кусок расписной керамики, а оказывается, все это время он прятался в его кабинете.
Что ж. Что ж…
В доме все стихло и гости вышли на улицу, чтобы насладиться кульминацией праздника - громким и красочным салютом. Я тоже подошла к окну.
Все стихло и в этой звенящей тишине раздались шаги. Нет, мне не показалось, это не была галлюцинация - к кабинету кто-то приближался и быстро. Не сложно догадаться, что это был муж.
Из-за страха и адреналина я быстро соображала как спрятаться и не выдать свое нахождение здесь и все, что мне пришло на ум - переждать между двумя книжными шкафами, в тени огромного уродливого вазона.
Раз, и дверь открылась. Внутрь вошли Тигран и Люба.
Два, и муж не церемонясь толкает свою помощницу вперед, опрокидывает животом на стол, задирает юбку белого платья и начинает ее быстро, размашисто и жестко трахать. Да, дорогие подарки дорого стоят и, видимо, Люба это знает.
Мне больно и хочется кричать, но я прикусила язык. Во рту чувствуется солоноватый вкус крови. Первый залп заглушил мой естественный писк, но кажется даже если бы я сейчас закричала Тигран не услышал, настолько он погрузился в процесс и тело Титовой. Буквально.
